Вокруг послышались смешки. Однако Лэтти было совершенно плевать на них, потому как ужас осознания своего нового положения, затмевал любые насмехательства. И единственное, что ей оставалось в этой ситуации – пытаться не потерять сознание от напряжения и страха.

К счастью, всю остальную часть дня её больше не трогали и даже накормили обедом, который при совершенно пустом желудке почему-то практически не влез.

Лишь вечером, перед тем как фрейлины были отпущены, ей вдогонку полетело:

– Летиссия, дорогая, послезавтра во дворец приедут гости и тебе стоит остаться у себя. Извини, но я не могу позволить тебе сопровождать меня на празднестве, не удостоверившись в твоих хороших манерах.

Королева жестом указала девушкам на выход из залы.

Лэтти, которую на обратной дороге до комнаты провожать никто не собирался, была уверена, что заблудится во дворце и никогда не сможет найти свои апартаменты. Но вопреки ожиданиям девушка с изумлением обнаружила их с первой же попытки.

Сев на кровать, графиня скинула свои мягкие дорожные ботинки, и начала сумбурно думать.

"Если все на каждом углу кричат, что я теперь любовница короля, значит так и есть? Бред. Зачем я ему? Просто хотел унизить отца. А если нет? То за мной придут? Или я сама должна явиться к нему? Почему король сделал меня фрейлиной? Сколько мне теперь придётся жить в этом гадюшнике?"

Так она и сидела, обхватив руками колени. И только после того, как небольшие прикроватные часы пробили полночь, девушка немного успокоилась. Вряд ли теперь за ней кто-то придёт. Тут же в голову полезли здравые мысли.

"Послезавтра планируется празднество! А это означает, что крёстный Мэйлрон будет во дворце! С его помощью, она точно вытащит отца. Тем более… а вот если встретить Мэйлрона не доведется… то она поищет графа Фергуса. Точно! Они с отцом вместе служили, и Фергус с детства говорил ей обращаться к нему, если будет нужна помощь".

Взбодрившись появлением хоть и несуразного плана – Лэтти вспомнила о ещё одной своей проблеме:

"… свита королевы не должна быть похожа на стаю тропических птиц…" – передразнила она жеманным голосом.

Да вот только платье у Лэтти было одно. В сумке лежало ещё дорожное, но оно было пошито из грубой ткани и покрой его был мягко говоря "удобным". Изменить цвет своего голубого платья с помощью бытовой магии, она не могла. Максимум что бы получилось – немного осветлить оттенок или сделать его более насыщенным.

Решительно настроившись на эксперимент, графиня для начала с удовольствием приняла ванную, и как сумела привела в порядок своё исподнее.

Выйдя из своей маленькой помывальной, девушка без надежды открыла сундук и обнаружила там несколько ночных сорочек, что было очень кстати, хоть и брезгливо.

Облачившись в одежду для сна, девушка разложила на кровати платье и внимательно стала рассматривать его. Хоть её искусство бытовой магии и было основательным, любое колдовство – не вечно, и к вечеру, платье снова должно было стать грязным, мятым и порванным. Однако, попирая все основные общемагические и мировые законы бытия, на Лэтти с кровати смотрело новенькое, чистое и глаженное платье.

"Что бы это ни было – разберусь с этим потом. Сейчас – время попытаться хоть немного изменить цвет".

Графиня старательно колдовала, используя сложное заклинание, в попытке заставить магию сделать платье более пыльного серого оттенка.

Хорошенько присмотревшись к полученному результату, она, не веря, своим глазам, зажгла под потолком светящуюся сферу, чтобы увидеть более достоверный результат. Вместе с тем, с кровати на неё смотрело светло-серое платье. Чего естественно просто не могло быть. "Либо я латентный архимаг, либо совсем рехнулась от пережитого", – озадаченно размышляла девушка.