– Он уже дал показания? – спросил Элвуд, налегая на горячую булочку, пока просматривал фотографии вскрытия.

– Только не мне, – ответил Ковач.

– Что-то мне все это не нравится.

– Прошлой ночью мне позвонил его адвокат и оставил сообщение на автоответчике, – произнес Куинн. – Бондюран хочет встретиться со мной сегодня утром.

Ковач растерянно сделал шаг от стола.

– Серьезно? И что ты ответил?

– Ничего. Я дал ему подождать до утра. Скажу честно, я не горю желанием встречаться с ним на этой стадии расследования. Но если это поможет вам найти лазейку к нему…

Ковач улыбнулся улыбкой акулы.

– Джон, тебя случаем не нужно подвезти до дома Бондюрана?

Куинн наклонил голову и поморщился.

– У меня есть время позвонить в страховую компанию, чтобы пересмотреть условия моей страховки по поводу несчастного случая?

– Эй, послушай! – рявкнул Ковач. – Можешь не волноваться. Доставлю тебя к нему в целости и сохранности.

– Ну, селезенку я уже, похоже, потерял по пути в отель. Так что, если ты не против, мы могли бы ее подобрать, когда будем ехать к Бондюрану.

– Джон здесь всего один день, а уже в курсе твоих слабостей, Сэм, – пошутила Лиска.

– Кто бы говорил, – буркнул кто-то из присутствующих.

– Я вожу машину, как Ковач, только накануне критических дней.

Куинн поднял руку;

– Прекратите, давайте ближе к делу. Итак, об отметинах зубов. Мы пропустили их через базу данных, когда изучали первое убийство, в надежде, что это позволит нам вычислить убийцу или насильника-садиста, который бы оставлял на теле жертв следы зубов, либо потом поедал части их тел, – и в результате получили целый список. Затем пропустили его через наши компьютеры и получили еще один, – с этими словами он помахал листами с компьютерными распечатками.

– Сколько времени нам понадобится, чтобы подтвердить или опровергнуть то, что убитая – Джиллиан Бондюран?

Гэри «Очаровашка» Юрек из полицейского управления выполнял в следственной группе роль представителя по связям с общественностью и каждый день выдавал журналистам очередную порцию дежурных банальностей. Гэри имел внешность героя мыльной оперы, и даже такой ушлый народец, как репортеры, словно рыба на крючок, попадались на его голливудскую улыбку и почти не слушали, что он им говорил.

Ковач посмотрел на Уолша.

– Винс, скажи, нашли что-то стоящее в медицинской карточке Джиллиан Бондюран?

Уолш откашлялся и покачал головой.

– Парижский офис сейчас занят поисками медкарты. Они пытались связаться с отчимом, но тот мечется между двумя строительными заказами: один – в Венгрии, другой – в Словакии.

– Насколько я могу судить, по возвращении в Штаты она была олицетворением здоровья, – заявила Лиска. – Никаких серьезных травм или заболеваний, ничего, что требовало бы рентгеновского исследования, за исключением разве что зубов.

– И вот теперь этот мерзавец нам все испортил, потому что отрезал жертве голову, – недовольно буркнул Элвуд.

– Джон, а у тебя случаем не завалялись какие-нибудь идеи по этому поводу? – спросил Ковач.

– Возможно, он рассчитывал завести следствие в тупик. С другой стороны, нельзя исключать, что тело принадлежит не Джиллиан Бондюран, а кому-то еще, и он тем самым просто на что-то намекает либо ведет какую-то только ему известную игру, – предположил Куинн. – Возможно, он был знаком с жертвой – кто бы она ни была – и отрезал голову, чтобы обезличить ее. Либо это новый шаг в эскалации садистских фантазий, и он решил воплотить их в жизнь. Возможно, для удовлетворения фантазий сексуальных.

– О боже, – прошептал Чанк.

Типпен, второй следователь из офиса шерифа, нахмурил брови.