– Знаешь, знаешь, Солдат, – хмуро произнес Скиба, – это же Гвоздь!

Не говоря ни слова, Иван сильным и резким ударом свалил пленного с ног. Все удивленно смотрели на эту сцену. Петр прижался к Хитрому.

– Кто это?

Хитрый пожал плечами.

– Понятия не имею, наверное, мы это кино пропустили, но если Ильич, так сердится, значит, сильно заслужил.

– И часто он так сердится? – испуганно спросил парень.

– Да нет, я всего пару-тройку раз видел.

– И, что?

– Боцмана застрелил, – равнодушно пожал плечами Хитрый.

– Как застрелил? – отшатнулся Петр, – насовсем?

– Чего? – Хитрый недоуменно смотрел на Петра, – Петя отставить детство!

– Тащите его в фургон, поговорим с ним, – Иван зло пнул Гвоздя ногой.

Спица с Борой подхватив пленного под руки и поволокли его к двери фургона. Эльбрус посмотрел на Хитрого и махнул головой на пленного, но Хитрый только плечами пожал в ответ. Усевшись в полупустом фургоне на мешки с рисом, Иван смотрел на лежащего перед ним пленного, бойцы расселись около стен фургона. Гвоздь медленно приходил в себя, он зло осматривал собравшихся вокруг него ополченцев.

– Что уставились, на мне узоров нет.

– Есть, есть, – усмехнулся Скиба, – но это сейчас никого не волнует.

– Нужно-то вам, что? – тихо спросил Гвоздь.

– Зачем ты здесь, Гвоздь? – спокойно спросил Скиба, – проголодался, что ли? Что ты тут забыл?

– Дезертировал, я, – спокойно ответил Гвоздь, – обрыдла уже эта ваша война, достала до самых печенок.

– Когда дезертировал, откуда? Из какого района? – строго спросил Иван.