Дикий ужас поразил бойца, и тот не сразу понял, что произошло. В ту же секунду в его сторону стремительно полетели пули крупного калибра. ПТУР не сработал! Осечка!

В Водяного впервые в жизни практически в упор стреляли из БТРа. Боец успел спрятаться за холм, прижав руками каску. Земля и трава разлетались от выстрелов, осыпая бойца, попытавшегося сползти с холма. Нужно было возвращаться к своим и прикрывать атаку. Задание он провалил!

Через окопы и посадки, ползком и короткими перебежками Водяной стремился к своим бойцам, ощущая дикое жжение в груди. Он задыхался и сейчас искренне сожалел о том, что не посещал тренажерный зал.

Водяной добрался до окопа. У него опускались руки, потому что несогласованное сопротивление не давало практически никакого результата в борьбе с сильной и значительно превосходящей по всем показателям украинской армией.

– Я вернусь на базу. Нужно найти пулеметы, – крикнул Водяной и, не дожидаясь ответа, выдвинулся вперед. Снова начался минометный обстрел. Чувство страха и злости не покидали бойца ни на секунду. Водяной вжимался в землю, спасаясь от падающих снарядов, но медленно и уверенно подбирался к базе, где забрал свой рюкзак и пулемет.

Небо было таким черным от дыма, что, не имея часов, сложно было разобрать, вечер сейчас или ночь.

Водяной осторожно пробирался к лесу, вглядываясь в каждый куст. Глаза так напряженно глядели под ноги, что он не услышал, как в километре от него раздался залп. Расплатой за такую оплошность была контузия от мины, разорвавшейся над землей в двадцати метрах от бойца. Ударная волна повалила Водяного на землю, перепонки, казалось, вот-вот лопнут. Ополченец максимально открыл рот, чтобы нормализовать давление.

«Еще бы чуть-чуть – и…» – подумал Водяной и перекрестился. Поднявшись в полный рост, он сделал несколько шагов и почувствовал, как рюкзак упал с его плеч. Водяной обернулся и увидел, что весь рюкзак буквально рассыпался из-за попавших в него мелких осколков.

Боец испугался и начал осматривать себя, пытаясь убедиться, что он цел. Несколько осколков торчали в броне, а один, на уровне сердца, пробил карман и встрял в мобильный телефон, спасший жизнь бойца. Второй раз за последний час у Водяного прошла дрожь по телу.

Трудно собраться с мыслями, когда между жизнью и смертью такая тонкая нить. Водяной бросил свои вещи и понес пулемет к зеленке, стараясь не думать ни о чем.

– Ты где ходишь? – спросил один из бойцов.

– Я пулемет достал, – ответил Водяной.

– Отступаем. Приказ был. Идем на высоту.

– А где Моторола?

– Все ушли. Ничего не сказали.

Водяной кивнул в ответ, взял еще сумку с гранатами и пошел на высоту вместе с остальными бойцами.

Артиллерийские удары прекратились. Всю ночь бойцы рыли окопы, набивали магазины патронами и периодически постреливали в невидимого противника.

С высоты был виден весь Ямполь. У Водяного обливалось кровью сердце от картины, которую он наблюдал. Референдум прошел, жители подтвердили желание отделиться, попросили помощи у России, а сейчас он смотрел на горящий поселок, которому уже не могли помочь и сами ополченцы, вынужденные отступать от превосходящей вражеской армии.

Поражения расстраивали бойцов, но вера в то, что правда на их стороне, что впереди ждет победа, пусть и не так быстро, как хотелось, вселяла надежду.

Выйти в меньшинстве на бой с более сильным противником могут либо очень мужественные люди, либо глупцы, либо те, кому нечего терять. И тогда было неважно, кто есть кто. Важно, что каждый был готов идти до конца.

До трех часов ночи, находясь в постоянном напряжении и стрессе, ополченцы держали высоту и принимали весь минометный огонь на себя. Голод и усталость, которые испытывали бойцов, были на стороне врага, забирая понемногу последние силы.