Оснаб вернулся быстро – и часа не прошло. К этому времени я успел привести себя в относительный порядок: Аннушка подравняла мне жиденькие волосы машинкой, сотворив на моей голове этакий «плешивый полубокс». С отросшей за пару дней щетиной я тоже расправился, как НКВД с врагами народа – убрал с глаз долой. С собой командир притащил светлую льняную пару – брюки и рубашку в мелкую голубую полоску, соломенную шляпу и пару парусиновых штиблет. Прикинув все это нам себя, я покрутился перед большим зеркалом, обнаружившимся в холле кремлевской амбулатории, и остался доволен получившимся результатом:

– Ни дать ни взять – пенсионер союзного масштаба на заслуженном отдыхе в Гаграх!

– Очень хорошо выглядите, драгоценный вы мой! – Одобрил выбор одежды Владимир Никитич. – Не стыдно и на людях показаться!

– Такое ощущение, что ты лет двадцать скинул! – Похвалил меня командир, придирчиво оглядев со всех сторон. – И ступаешь намного легче, без напряга. И утраченная плавность в движениях появилась… Так держать, старина! Мы с тобой еще повоюем!

– Так это Владимиру Никитичу нужно орден вручить! – Поспешил я перевести стрелки на Медика, незаметно с ним переглянувшись. Владимир Никитич одобрительно кивнул – Действительно, никогда себя лучше не чувствовал! В теле такая приятная гибкость образовалася [1]… – слегка пришепетывая, произнес я, ухмыляясь и пуская волну руками.

[1] Цитата из м/ф «Падал прошлогодний снег». Реж. А.Татарский, 1983 г.

Но товарищ командир и профессор Виноградов моего юмора не поняли, поскольку пластилинового мультика из будущего не видели и знать о нем не знали, и приняли все за чистую монету.

– Уж починил так починил! – произнес Петров. – Я всегда знал, что Владимир Никитич – настоящий волшебник!

– Браво, профессор! – И я громко захлопал в ладоши.

– Ну… Товарищи… Друзья… – Профессор едва не прослезился. – Вы меня просто в краску загнали. Я, вот ей-ей, ничего такого не сделал…

– Спасибо, сынок! (А что? По возрасту он мне как раз в сыновья) – Возле самых дверей я крепко обнял профессора.

– Владимир Никитич, вы лучший! – Дождавшись, когда я отойду в сторонку, оснаб крепко пожал руку Медику.

– Заходите, не забывайте! – На прощание произнес Виноградов. – Только в добром здравии и на своих двоих!

– Обязательно! Вы и соскучиться не успеете! – Пообещал я. На том и расстались.

Во дворе нас уже ждал черный служебный автомобиль. Хорошо, что в этот раз не «черный воронок», а обычный «седан».

– Командир, – остановившись возле машины, я не спешил в нее залезать, – посмотри, какая погода? Солнце, лето… Не хочу париться в душной и вонючей машине…

– А с чего это она вонючая? – Не понял оснаб.

– Как почему? Бензин, выхлоп… Совсем не цветами пахнет… – Я вдохнул поглубже запах свежей листвы. – Воздуха свежего хочу! Тепла! Солнца… Давай пешком пройдемся? А, командир?

– Не положено… – Попытался отбояриться от меня оснаб стандартной отговоркой.

– Ну, что ты заладил: не положено, да не положено! – слегка раздраженно пробурчал я. – Не руби на корню мое прекрасное настроение! Я ведь уже сколько у вас? Молчишь? – Специально не дал я ему рта раскрыть. – А я до сих пор ни разу в городе не был! Не будешь же ты меня все это время от мира прятать и за ручку, словно дитя неразумное, водить? – Но взглянув в его отстраненное лицо, все понял. – Будешь, значит…

– Хоттабыч, ну, ты же сам все понимаешь… – Начал было опять читать мне мораль командир, но неожиданно напоролся на мою просящую снисхождения физиономию, отдаленно напоминающую умильную морду кота из Шрека, только лысую, дряблую и морщинистую. – Короче, ну не из Кремля же мы своими ножками пойдем? Остановимся за пару кварталов от дома и прогуляемся, если уж невтерпеж.