– Для этого вы должны знать, как он мыслит. У психопата нет морали, это первое, что вы должны запомнить, – доктор отодвинул опустевшую тарелку и столовые приборы, откинулся на спинку стула. – Те, кто занимается поимкой серийников, не могут себе позволить традиционную жизнь. Они замкнуты, хронически недосыпают. От перенапряжения раздражены. Появляются проблемы с доверием и общением. Рано или поздно они сталкиваются со злом слишком близко и понимают, что ко всему прочему не могут завести семью: работа подвергает близких людей смертельной опасности.

Кира хотела возразить, но вспомнила про жену полковника и воздержалась от комментариев.

– Но не вам, – ехидно произнесла она после паузы, – похоже, в безопасности вашей невесты вы не сомневаетесь.

– О ком конкретно вы говорите? Пресса постоянно приписывает мне романы.

– О Кристине.

– Тогда понятно. Мы с Кристиной расстались несколько месяцев назад, но по обоюдному согласию не стали афишировать свой разрыв. Периодически мы появляемся вместе на мероприятиях, у нас есть совместные благотворительные проекты, поэтому этот миф все еще не развенчан.

Лицо Киры смягчилось, Бирк это сразу же подметил и подумал, что мало найдется в его окружении людей, которые осмелятся заговорить с ним на эту тему. По всем внешним признакам Митяева изо всех сил старалась скрыть свою симпатию. Сото настаивал на ее замене, но от всех этих факторов интерес Бирка к ней только нарастал.

После обеда он провел ее в оранжерею, где им подали чай. Разговор вернулся к теме серийных убийц. Излагая свои мысли, доктор сверлил Киру пронзительным взглядом и пытался вспомнить, при каких обстоятельствах мог ее встретить в прошлом.

– Маньяк – это не псих со стеклянными глазами. Реальные серийные убийцы необычайно обычны. Вероятнее всего, это белый мужчина средних лет, у которого имеется ненасытный аппетит к контролю и доминированию, но по каким-то причинам он не может его реализовать в обычной жизни. Он убивает не ради денег, не из мести, а потому что ему от этого хорошо. Так он развлекается. Он пытается делать все медленно и болезненно. Это помогает ему ощущать себя высшим существом.

– Убийца Богатыревых чувствовал власть над судьбами своих жертв?

– Совершенно верно.

Допив чай, доктор внимательно посмотрел на Киру и спросил:

– Кем вы себя считаете? Охотником или добычей? Для меня это важно. Вы в моей команде, а в ней нет места жертвам. Добыча никогда не поймает охотника, она не сможет залезть ему в мозг и продумать его следующий шаг. Добыча всего боится, она прячется от мелких проблем, любая неприятность выводит ее из колеи.

Было понятно, что доктор намекает на ее оттягивание с разводом и вчерашнюю выходку у ворот.

– У меня вспыльчивый характер, – попыталась оправдаться Кира.

– Проблема не в характере, – парировал доктор, глаза его ярко блеснули. – Вспыльчивость дает выход гневу, вы могли бы покричать, поплакать, а потом успокоиться, все взвесить и принять правильное решение. Страх купирует сознание, он не дает мыслить. Год – большой срок. Вот потому я и спросил: кем вы себя считаете?

– Я не добыча, – твердо произнесла Кира и подумала, что это уже не разговор двух коллег, а хорошо завуалированный сеанс психоанализа.

– Но вы и не охотник, – снова парировал доктор.

– Согласна. У меня нет такого профессионализма и уверенности в себе, как у вас, но я хочу этому научиться.

– Тогда делайте то, что я вам буду говорить, – как можно мягче произнес Бирк. – Процесс превращения будет трудным и болезненным. В какой-то момент вы будете меня ненавидеть, но в конечном счете скажете «спасибо».