Это не могло не тронуть леди Оливию. Не каждый мужчина способен так самозабвенно отдаваться своей любви, и она полагала, что Виктории очень повезло.

А ещё графиня понимала, что будь сэр Райли влюблён чуть менее, будь его чувство легче и поверхностнее, ему гораздо проще было бы очаровать Викторию и убедить принять его предложение. У него нашлось бы море способов, которыми сейчас, дрожа от страха быть отвергнутым, он просто не мог воспользоваться.

Поэтому начался декабрь, а ухаживание сэра Райли не продвинулось ни капли. Леди Оливия сожалела, что у молодых людей мало было возможностей побыть вдвоём – они постоянно находились на людях. Ей часто приходило в голову, что две-три прогулки в их поместье давно всё решили бы.

А Виктория, в свою очередь, пребывала в тягостном сомнении. Решимость отвергнуть виновника гибели горячо любимого кузена была сильно поколеблена общением с ним. Что и говорить, сэр Райли отличался большим обаянием, и чем менее он был способен им пользоваться, из того остроумного собеседника, что смеялся летом над её кобылой, превратившись в задумчивую её тень, тем сильнее становилась её к нему симпатия. Девушка ожидала, что он пустит в ход все свои чары, будет изводить её томными взглядами и пламенными речами, на которые она с лёгкостью ответит отказом. Но он был серьёзен и немногословен и, кажется, готовился ждать её ответа вечно, ничем не обнаруживая досады.

Привычка видеться с ним дополнялась и приятной возможностью вести непринуждённые беседы с его другом лордом Уайли, который понравился и Виктории, и её матери. Добродушный, искренний, внимательный, он скоро завладел обществом невесты своего друга.

Однажды, отдыхая между танцами (а Герберт танцевал неважно, в отличие от Райли, и делал это редко) и время от времени бросая взгляд на кружащегося с какой-то дамой в паре сэра Райли, Виктория отважилась на вопрос:

– Сэр Герберт, а вам известно о дуэли лорда Мэнфорда с Генри Лавли?

– Да. А почему вы спрашиваете?

– Дело в том, что… Генри был моим двоюродным братом.

Герберт уставился на Викторию, вначале изумлённо, затем сочувственно кивая. По-видимому, ему нечего было сказать на это, кроме обычных слов сожаления, но Виктории было нужно совсем не это.

– Вы знаете, из-за чего и как это произошло? – спросила она. – Я очень любила Генри…

– Любили?..– поперхнулся Герберт.

– Нет-нет, не так, как случается между кузенами, – поправилась девушка. – Мы не питали друг к другу романтических чувств, но с детства были очень дружны… И его смерть стала для меня большим горем.

– Понимаю, – вздохнул лорд Уайли, растерянно глядя себе под ноги.

– Так вы знаете?..

– Ну конечно, мисс Лейден, ведь я был секундантом у Райли.

– Вы не могли бы мне рассказать, что случилось? Мы, женщины, имеем весьма смутное представление…

– Вам это очень нужно, мисс Лейден?

– Очень. Вы сами понимаете, сэр Райли…

– Понимаю. И сказать могу не больше, чем в этом случае сказал бы он сам. Райли не был знаком с вашим кузеном. И когда тот явился к нему с обвинениями, был очень удивлён…