– Кто последний? – спросила я, выбираясь из кареты и поправляя юбку. Перл робко вышла следом, тут же ловя на себе завистливые женские взгляды. Ее тонкие пальчики удержали милую шляпку, а нарядное платье, которое она надевала для таких визитов, сидело на ней так славно, что превращала ее в оружие против мужских сердец.

Все это напоминало огромную пробку из карет, расположившихся на центральной аллее парка. Мимо нас проехала еще одна карета, уже покидая владения герцога. Мы с Перл посмотрели ей вслед, вздыхая.

– Пошли! – прошептала я, понимая, что будь сестра одна, она бы так и ждала бы в очереди, пока герцог примет всех желающих.

Мы осторожно направились в сторону роскошного дворца из бежевого камня с голубовато- серой крышей. Одинаковый ряд окон отражал первые лучи солнца. И сейчас, дворец казался золотым.

Он выставил вперед огромный балкон, который служил навесом над главным входом, заставив собравшихся гадать, а не балконе ли пройдет тот самый грандиозный бал.

По сравнению с нашим небольшим домом на пять комнат и коридором, этот дворец казался чем-то монументальным, грандиозным.

И теперь нам нужно было попасть в него любой ценой.

А так же не быть растерзанными толпой, которая собралась здесь с единственной целью – получить заветные приглашения.

Возбужденная и довольно злая очередь переговаривалась. Кто-то высыпал из кареты. Дамы нервно обмахивались веерами, недружелюбно глядя на конкурентов. Атмосфера царила напряженная.

Кто-то вспоминал, где его род пересекся с родом герцогов. И найдя внучатого племянника по линии двоюродного дяди, соискатели приглашений вправе были считать себя пусть дальними, но родственниками. А это давало им кое-какое право на просьбу.

Бал, который обещал дать герцог Лагард, должен был затмить ежегодный королевский бал. Наверное, потому что герцог редко давал балы. Раз в десять лет. А король давал балы часто. Каждый год. И королевский бал всегда был последним шансом выйти замуж, ведь на него попасть было намного легче, чем к герцогу.

Соответственно и контингент собирался разный.

– Не паникуй, – прошептала я Перл, которая придерживала рукой шляпку. – Здесь невест будет мало, следовательно, спрос на одну девушку возрастет!

Мы прошли немного вперед, пока одна бдительная старушенция подняла тревогу!

– Девицы, а вы куда собрались?! – послышался неприятный крикливый голос. Я до последнего надеялась, что это не нам!

– Да! Ты! Толстая! И ее эта… ее клумба на голове! Да! Вы обе! Куда это вы намылились? – совершенно забыв о вежливости, бдительная старуха пыталась привлечь всеобщее внимание к двум диверсанткам, которые продвинулись существенно вперед по ничего не подозревающей очереди.

– К папе! В карету! – елейно ответила я, потащив сестру в сторону одной из карет.

“Мы не должны залезать в чужую карету…”, – перепугалась Перл. – “Это же неприлично!”. Ее красивые бледные щеки покрылись стыдливым румянцем, а я втащила ее внутрь. Бабка успокоилась.

– Здравствуйте! – воскликнула я, глядя на офигевшее семейство внутри совершенно чужой кареты. – Простите, мы с сестрой ошиблись! Наша карета так похожа на вашу! Я говорила тебе, что это не наша карета! А ты заладила: "Наша, наша!".

Мы выбрались с другой стороны, одергивая платья. Прогулочным шагом мы подобрались к белоснежным ступеням по которым уже спускались очередные просители.

Пользуясь заминкой слуг, мы нырнули в холл.

В этом роскошном дворце пугало почти все. Казалось, тяжелые портьеры шевелились так, словно за каждой спрятался как минимум десяток фамильных привидений. Портреты выше человеческого роста, назидательно и строго глядели на каждого, кто цеплял ногой роскошную ковровую дорожку. Огромные люстры из хрусталя едва слышно позвякивали на сквозняке.