Слава, чтобы отвлечься от лишних мыслей и сожалений, включил радио и принялся переключать одну станцию за другой.

«Очередные новости с фронта об успешном взятии пары сёл… Очередная попса про секс и наркотики… Очередной шансон… Да уж, годы идут, а ничего не меняется…» – он остановился на станции с классической музыкой и, в сопровождении композиций Бетховена, продолжил свой путь.

Столичные пейзажи сменяли друг друга настолько быстро, что уследить за ними было практически невозможно. Огромные торговые центры с многоэтажными парковками соседствовали с маленькими круглосуточными магазины; а гигантские новые микрорайоны сменялись картинами старых хрущевок. Уезжая всё дальше от центра города и перемещаясь всё глубже за МКАД, Слава стал замечать, как меняется и жизнь вокруг: растительности становилось всё больше, жилые дома все ближе были своими крышами к земле, а крупные ТРЦ совсем пропадали из виду.

Как известно, юго-восток Москвы и Московской области был самым мигрантонаселенным районом всей округи, а значит избежать на улицах характерных лиц было просто невозможно. Стоило Славе покинуть свой любимый BMW, как он тут же столкнулся с обилием приезжих специалистов из ближнего зарубежья. Вместо привычных «Вкусвилла» и «Азбуки Вкуса», рядом с домами располагались «Продукты Халяль 24» и «Чайхона Узбек».

«Да уж… Выглядит словно в другой мир попал… Как бы тут не нарваться ни на что, а то перцовки у меня с собой нет…».

Нужный ему дом был всего в нескольких кварталах от парковки, однако даже такая дорога, в данных условиях, казалась ему бесконечной.

Освещения на улицах было крайне мало, а по дорогам разъезжали перетюнингованые машины с крайне громкой и безвкусной музыкой. Слава старался разглядеть среди местных хоть какие-то славянские или знакомые лица, однако ничего, кроме бород с выбритыми усами и иностранных языков, вокруг он не увидел.

«Неудивительно, что, живя здесь, он так невзлюбил всех этих «гостей столицы» … Я, конечно, не националист и только рад, если кто-то ещё решит жить в той же стране, что и я, однако даже для меня это выглядит, как перебор…».

Наконец, он заметил вдалеке дом с нужным номером, рядом с одной из дверей как раз висела табличка с изображением цветущей фиолетовой орхидеи. Слава отряхнул себя и своё пальто от дождя и нервно вошёл внутрь, не зная, чего ему ожидать.

Внутри помещение выглядело даже больше, чем ему сначала показалось. Интерьер был максимально простым и довольно бедным: небольшой столик с компьютером и всяким хламом, за которым сидела диспетчер, пара пыльноватых и запятнанных диванов для посетителей, помятые репродукции картин Босха и Кустодиева висели на стенах, украшая собой внешний вид холла; а скромные вешалки, укутанные несколькими шубами и пальто, пристроились в самом углу. Освещение было томно-приглушенным, а на фоне играли лёгкие мотивы сонат Моцарта.

Слава еще раз отряхнул своё пальто и скромно прошёл ближе к диспетчеру.

– Добрый вечер, моя просьба, возможно, покажется вам странной, но…

Диспетчер подняла на него свой недовольный взгляд. Это была достаточно зрелая женщина с, мягко говоря, излишним весом. Её губы были небрежно покрашены в ярко-красный цвет, а сквозь чёрные волосы уже пробивалась седина. Даже её откровенный наряд с достаточно широким вырезом на груди не спасал ситуацию и, напротив, вызывал у Владислава лишь большее недоумение и раздражение.

– Добрый, только по предварительной принимаем, свободных нет. – отрезала своим жабьим голосом женщина.

– Извините, вы меня не поняли, я не хочу никого снимать; мне нужно просто задать вам пару вопросов, вот и всё…