– Привет. Готова? – спрашивает он.

Боже, сколько позитива в этом человеке. На первый взгляд ничем не примечательный мужчина, не очень высокого роста, худощавый, по-мужски симпатичный шатен с седыми висками. Но улыбка у него такая открытая, в которой хочется пропасть, раствориться, утонуть. Рядом с ним хочется самой улыбаться, что я и делаю.

– Привет. Еще не все, – отвечаю я, расплываясь в ответной улыбке.

– Ты неплохо обжилась здесь за две недели, – смеется Женя, смотря на мою увесистую сумку с вещами и сумку с ноутбуком. На кровати еще лежат неупакованный планшет и записная книжка, да и я еще в пижаме и халате на распашку.

– Ага, – соглашаюсь я. – Женя, мне нужно переодеться, выйди, пожалуйста.

– Хорошо. Сейчас я до Борисовича дойду, ты только не исчезай, дождись, – он разворачивается и порывисто выходит.

Я даже не успеваю кивнуть в ответ. «Почему мне так хорошо с ним, ведь мы толком даже не знакомы. Может поэтому и хорошо?», – мелькает мысль.

Через двадцать минут мы выходим из больницы и направляемся к служебной стоянке. Женька подходит к не новому, но и не старому, ухоженному черному Ауди А6 бизнес-класса. Евгений открывает дверцу авто, помогает устроиться мне на пассажирском сидении, убирает мои вещи в багажник, обходит машину и садится за руль.

В машине тепло и уютно, на торпеде лежит бордовая роза.

– Роза тебе. С выздоровлением, Лана, – улыбается он, забивая в навигатор мой домашний адрес. – Давай заедем в кафе, выпьем по чашечке чая и что-нибудь съедим, – предлагает мужчина.

Я соглашаюсь, хотя на душе немного противно. Совесть постоянно выныривает и напоминает, что я замужем, но мне почему-то очень хочется побыть еще с Женей. Да и семейная жизнь дала большую трещину, которую склеить пытаюсь я одна.

Недалеко от больницы заходим в кофе, заказываем по чашке чая и пончики, располагаемся за столиком и мило болтаем ни о чем. С этим мужчиной мне комфортно и спокойно, но, как бы не хотелось продлить беседу, стараюсь выпить чай побыстрее.

– Торопишься домой? – спрашивает Евгений, чувствуя мою нервозность.

– Да. Хочу побыстрее оказаться дома и смыть с себя запах больницы, – отвечаю я, говоря полуправду.

Не могу признаться даже себе в том, что мне с ним хорошо, но я к этому общению еще не готова.

Паркуясь у моего дома, Женя заботливо напоминает:

– Не забудь купить лекарство, Лана. Или давай я сейчас схожу?

– Спасибо, Женя. Не забуду. Сейчас сына отправлю. Он купит.

– Лана, я позвоню? – с надеждой в голосе спрашивает он.

– Звони, конечное.

– Можно? – уточняет Женя и внимательно, не мигая, смотрит на меня.

– Тебе можно, – улыбаясь, отвечаю я и протягиваю руку к дверце.

Женька вытаскивает из багажника мою сумку и провожает меня до подъезда, дальше я не разрешаю.

Дома меня ждет маленький бардак. Мужики, одним словом.

Вернее, в квартире чисто, но голодно. Чтобы поесть, нужно вначале приготовить. Встаю к плите и берусь за приготовление ужина. За две недели в больнице я соскучилась и по моим мужчинам, и по любимой кухне. С детства люблю готовить, решаю на ужин мужчин чем-нибудь побаловать.

И мужу, и сыну отправляю сообщение: «Я – дома! Жду на ужин».

Первым отзывается сыночка: «Я счастлив. Буду к семи». Сбрасываю сообщение со списком лекарства и просьбой их купить сегодня. Илья тут же отвечает свое привычное: «О'кей». Сын очень внимательный и ответственный, он никогда не отказывает в помощи.

От мужа ответа нет, молчит…

В ванной меня ждет гора грязного белья. Они даже рубашки не стирали, лень было в машинку запихнуть. Я праведно возмущаюсь и сортирую белье, решив выстирать вначале мужские рубашки, понимая, что запас чистых подходит к концу. От рубашек мужа исходит стойкий запах чужих духов, тошнотворно-сладковатый, удушающий запах. Опускаюсь на пол в ванной, понимая, что ноги не держат, и реву.