– Это уже совсем плохо! – с укором отметил я.

Даша совсем смутилась, покраснела и сказала:

– Я понимаю, что это большой мой недостаток, но, к сожалению, с детства родители не привили мне любовь к театру. Поэтому я сейчас стараюсь наверстать это упущение.

– А скажите, пожалуйста, у вас дети есть?

– Да, есть, взрослая дочь, но я о ней вам ничего рассказывать не буду.

– Хорошо, скажите только: она тоже не любит театр? – задал я ей, похоже, не очень приятный вопрос.

– Я не знаю, как она сейчас относится к нему, но пока жила с нами, тоже его не посещала.

– Значит, вы тоже не заложили в ней любовь к театру, – сказал я как бы про себя. – Вот так и рождается «наследственная» нелюбовь людей ко всему прекрасному на земле. А книги-то вы с дочерью хоть читаете?

Даша еще больше смутилась и виновато сказала:

– Мы оба этим похвастаться не можем.

– Но хоть что-то кроме работы и домашних дел вы любите? – спросил я Дашу прямо.

У Даши появилось недовольное выражение лица, и она зло сказала:

– Евгений! Я же просила вас не касаться моих личных дел!

– Простите, Даша, меня, пожалуйста. Это я немного увлекся. Мне захотелось понять, с кем я имею честь общаться. Еще раз прошу простить меня.

После этого неприятного разговора мы оба замолчали. Принесли нам кофе, и мы принялись лакомиться.

Постепенно Даша успокоилась и сказала:

– На сегодня, Евгений, хватит беседовать. Пошли домой.

Выйдя из кофейни, мы некоторое время шли вместе молча. Потом, договорившись встретиться на следующий день в это же самое время возле этой кофейни, расстались.

Я шел домой и думал: «Похоже, что Даша рассказывает мне так подробно историю не родственницы, а свою личную. Но почему она скрывает это и о чем хочет посоветоваться со мной – вот вопрос».

На следующий день, как мы и договаривались, встретились в этой же кофейне.

Обменявшись мнениями о погоде и самочувствии друг друга, я обратился к Даше с вопросом:

– Так, Даша, расскажите мне, пожалуйста, что произошло с вашей родственницей.

– После того как был построен этот дом в деревне, муж поручил, а правильнее сказать, приказал ей, в теплое время года – с апреля по октябрь – находиться в нем.

– А на этом участке они что-нибудь выращивают? – спросил я.

– Ничего не выращивают кроме плодовых деревьев, ягодных кустарников и цветов.

– Получается, что ваша родственница должна находиться там на положении сторожа?

– Совершенно верно, Евгений.

– Я так понимаю, что муж сестры пользуется машиной. А ваша родственница тоже имеет машину?

– Нет, у нее нет прав.

– Почему?

– Не захотела учиться.

– Следовательно, в город она может ездить только с мужем на его машине?

– Да, именно так.

– А где муж живет в это время?

– То в городе, то в деревне. В первый год он приезжал туда почти каждый день, потом стал приезжать один-два раза в неделю, а в последнее время приезжал не чаще одного раза в неделю – по выходным. Обычно ссылался на большую занятость на работе, но, как потом выяснилось, он моей родственнице просто лгал.

– А как она узнала об этом?

– А вот как. Однажды ей срочно потребовалось лекарство, и она попросила соседа по даче подвезти ее в город. Когда вошла в квартиру, то застала такую картину. В гостиной за столом сидел муж с какой-то молодой длинноногой раскрашенной и разнаряженной красоткой. На столе стояла выпивка с закуской, то есть шел пир горой.

– И как же поступила ваша родственница в этой ситуации? – спросил я с интересом.

– От неожиданности увиденного она сначала растерялась. Но потом пришла в себя и решительно сказала: «Если сейчас эта девица не уберется отсюда, то я ей выдеру все волосы, а тебе, кобель, проломлю череп хрустальной вазой!» Сказав это, она ушла в свою комнату. Когда через полчаса она опять вошла в гостиную, там уже не было никого и на столе было пусто.