– И что характерно – в ту пору она совсем не была женой моего Димочки, – голосом, ласковым, как удавка палача, сообщила Зоя Павловна, – Димочка из Японии к нам вернулся через год после того, как Лена стала примой!

Но Ритку оказалось не так просто смутить:

– Мне тоже уже пятнадцать!

– И что… – поинтересовался директор, недоверчиво глядя то на балетмейстера, то на Зою Павловну, – Она будет танцевать?

– Ну-у… – несколько неуверенно протянул Александр Арнольдович, – Собственно… Большинство хороших балерин именно так и начинали.

Ритка едва слышно выдохнула – точно все это время просто не дышала. И тут же горделиво вскинула голову, давая понять, что уж она-то не просто хорошая балерина!

– С «Лебединым озером», конечно, проблемно, – продолжал бормотать балетмейстер, – По настоящему Одетту-Одиллию5* в пятнадцать еще не вытанцуешь – «физики» не хватит, кости детские… Но чем раньше начнешь, тем лучше получится потом…

– Нам нужно не потом! Нам нужно в Китае и Англии, пока не вернется Матвейчук!

Зоя Павловна вдруг отвернулась и принялась крайне внимательно разглядывать стенку – точно там что интересное нарисовано.

– У нас есть два месяца, – уже одобрительнее поглядывая на Ритку, сказал балетмейстер, – Мы везем «Щелкуна», «Спящую», «Лебединое», «Княгиню Ольгу» и «Ночь перед Рождеством» – последние два хоть и не классика, современная хореография, зато национальная экзотика, народу много, все как вы заказывали, господин директор!

– Не я! – возмутился директор и благоговейно закончил, – А принимающая сторона!

– Партии она, в принципе, знает. Работать по две репетиции в день и сразу ввести девочку в спектакли – да хоть прямо сегодня вечером в «Лебединое», чтоб обкатала на сцене! Думаю, можно рискнуть. – бодро заключил директор, – Все равно другого выхода нет!

– Да, работать придется очень много, – тихо согласилась Зоя Павловна. Она пристально посмотрела сперва на горделивую Ритку. Потом на съежившуюся у той за спиной Настю, – Могилева… – глядя на Настю, и только на Настю, сказала она, – Ты как после вчерашнего падения – в норме?

– Д-да, Зоя Павловна, – заикаясь, пробормотала Настя. Хотя на самом деле внутри у нее и сегодня еще все тряслось и екало, а ночью снова снилось, что она падает в могилу – только на этот раз самую настоящую! – и она просыпалась с криком, пугая родителей.

– Тогда иди переодевайся. – так же тихо сказала Зоя Павловна.

– В… В кого? – еще больше заикаясь, пробормотала Настя.

– В Одетту. Потом в Одиллию. Потом в Жизель, – усмехнулась Зоя Павловна, – Возьмешь костюмы Матвейчук – костюмерша их подгонит. Сперва отрабатываем сольники и дуэты из «Лебединого» для сегодняшнего спектакля – партию ты знаешь. Потом перерыв, немножко погоняем «Жизель» на завтра – и вечером выходишь в «Лебедином». – и повторила, – Придется много, очень много работать. – круто повернулась на каблуках – стройная, изящная, с отточенной балетной походкой.

– Я тоже умею много работать! – отчаянно крикнула ей вслед бледная от унижения Ритка, – Я умею работать лучше Могилевой!

Зоя Павловна обернулась.

– Вот и работай! – очень спокойно порекомендовала она, – Пока вот отсюда… – и она уперла тонкий палец Ритке в лоб, – …не отвалится та звезда, которую ты слишком рано нацепила!

И она зацокала каблуками прочь. Балетмейстер помялся – и пошел следом. Директор пожал плечами и доверительно спросил:

– Знаете, чем отличается наш театр от дурдома? – и сам же ответил, – В дурдоме хотя бы директор нормальный! А я с вами уже давно рехнулся – еще когда Матвейчук примой становилась! – и он скрылся в своем кабинете.