– Теперь она знает, что ты идешь, – сказал шишок.

– Однако, – кивнул Нетот, – нам придется найти мир, в котором каменные кони пьют воду из ущелья…

– Одного коня я, кажется, нашел, – сказал в это время Медведко, и все увидели крошечную лошадку, бредущую по равнине далеко внизу, словно они стояли не на земле, а на облаке.

– Куда нас завел этот всадник?! – воскликнул шишок.

– Вот ведь она, щедрость богов! – засмеялся Нетот. – Они либо отвечают так, чтобы ты не понял ответа, либо отвечают понятно, но за то, что ты вынудил их дать такой ответ, они наказывают тем, что ты не можешь этим ответом воспользоваться… У меня болтается в сознании воспоминание, не помню откуда, как одна девушка добилась от бога, чтобы он наградил ее даром предвидения… Но сама от него сбежала. Так он наградил, но сделал так, что люди ей не верили…

– Это ты к чему? – простодушно спросил Медведко.

– К тому, что Черный всадник завел нас в место, откуда нет выхода.

– Почему? – удивился Медведко. – Он же нас спасал!

– От кого?

– От этих чертей.

– Он спасал кладбище. И он спасал навий, чтобы я их не перебил.

– Зачем?

– Подозреваю, они вместе… И это его навьи, это звери тьмы. Но ими он мог и пожертвовать, а вот раскрыть путь к кладбищу он не мог. Нас он увел, кладбище цело. А мы теперь, похоже, в месте, откуда нет выхода… Тайна будет сохранена.

Нетот приказал Медведко следить за маленькой лошадкой далеко внизу, а сам вместе с шишком быстро обежал место, где они оказались. Они находились словно бы на горном плато, висящем, подобно каменному острову, между небом и землей.

– Не нравится мне это, – пробормотал шишок. – Помнишь, как пропала земля позади нас, когда нас перенесло к кладбищу?

– Вот и я о том же. В любой миг можем оказаться в преисподней.

– Особенно когда появится Бледный всадник…

Нетот снял ружье и подбросил его вверх:

– Птица, ты мне нужна!

Ружье словно взорвалось, Птица Рах с треском развернула свои крылья, повиснув в воздухе перед ними и издала боевой клич:

– Поспешим!

– А почему мы не могли на ней перелететь огненную реку? – спросил Медведко, забираясь Птице на спину вслед за друзьями.

Нетот с шишком переглянулись с глупым видом, Нетот покашлял и перекинул вопрос Птице:

– Птица, почему мы на тебе не могли переправиться через огненную реку?

– Так мир же молодой там, я бы его не нашла, – спокойно ответила Птица Рах.

– Как не нашла? – удивился Медведко. – Он же прямо за рекой был!

Тут уже Птица с недоумением посмотрела сначала на Медведко, а потом на Нетота:

– Это он для тебя за рекой был. А для меня он был за временем. Ты что, считаешь, что это обычная река?

– Ну да… Только огненная…

– А ты много огненных рек видел?

– Нет вообще-то…

– Это же река забвения, Забыть-река… Они текут между мирами, чтобы приходящие в миры теряли память, когда приходит их время. Ты ведь не помнишь, кем был в прошлых жизнях?

– Не-е…

– Это для глаз она просто река, за которой виден другой берег. А для меня она неизвестно где, неизвестно, в каком времени, и не видно, куда лететь! Кстати, куда лететь?

– Вон, лошадку внизу видишь? – показал Нетот пальцем.

И вовремя показал, потому что каменистое место, где они были, вдруг с воем ухнуло во тьму, и только то, что Птица не стояла на нем ногами, а висела в воздухе, не увлекло их следом.

Бледный всадник на белом коне появился из-за дальнего края земли и поприветствовал их улыбкой. Бледный всадник всегда следует за Черным всадником, но никогда не видит того, что творится в темноте, потому что убирает темноту из мира, а с ней убирает и все, что в ней происходило до него…

Они не улетели в пропасть вместе с тем огромным камнем, на который их завел Черный всадник на черном коне, потому что эта глыба ухнула не вниз. Бездна окружает нас, она поджидает нас в любом направлении. И поэтому в нее можно ухнуть, просто прислонившись не к той стенке…