Только покачал головой, охваченный предельно неприятными чувствами, от которых по телу пошёл холодок. Зря я гордился своей великолепной «маскировкой», придуманной на ходу и казавшуюся мне очень остроумной и удачной. Она не помогла, я чувствовал себя дураком, которого опять обвели вокруг пальца. Но как, как?!.

Я совершенно ничего не понимал. А ведь данное мне на Земле задание выглядело на первый взгляд простым и лёгким, вроде прогулки туриста: просто прогуляться по Ирию, посмотреть на тамошнюю жизнь, только фиксируя происходящее вокруг, но ничего не предпринимая. Образно говоря, я должен был быть «глазами» и «ушами» для наших земных специалистов, которые сделают соответствующие выводы. А получается, что я не могу выполнить даже такое несложное поручение: обо всех моих передвижениях владыкам планеты известно, они раз за разом пытаются со мной расправиться.

Стало ясно, что я потерпел провал. Теперь уже не было никаких сомнений. Этим я мог оправдать перед своим начальством свои дальнейшие действия. Раз я обнаружен, что было несомненно и никто бы потом не стал оспаривать сей очевидный факт, то я мог перейти от роли пассивного наблюдателя к другой – начать действовать самому так, как считаю нужным в соответствии с обстоятельствами. После осознания этого испытал облегчение. Раз провал, так провал! Ну, держитесь! Я вспомнил о дочери мужественного Юллана, которую вместе с прочими детьми увезли на север в чертоги Всемогущего, где обитали неведомые мне сиолфы. Я непременно выясню: зачем и для чего это было сделано.

Субмарины начали метать в нашего зверя гарпуны с тросами, тем самым предотвратив возможность его бегства. Потом на него понеслись торпеды: взрываясь, они рвали в куски тело исполина и скоро он забился в агонии. Я сильно пожалел, что ранее не покинул его, и тем самым обрёк на смерть. Но я верил, что сие нужно мне для маскировки передвижения по морю. Верил, только это было мне оправданием.

Нам торпеды причинить вреда не могли. Гиссл принял вид огромного клубка внутренностей, скрыв меня внутри их: бесформенных, окровавленных, которые медленно, как и многие другие, ему подобные, стали опускаться в глубину. Субмарины тем временем крошили животное. Несомненно, их экипажи руководствовались чьими-то указаниями. Никто на месте ни раньше, ни теперь не мог определить, где, в каком обличие нас искать. Они лишь слепо исполняли данные им поручения. Только потом, спустя какое-то время, неизвестный (или: неизвестные?) проводил осмотр-анализ и понимал, что вышла промашка. Давал новые приказания.

Не случайно, например, в самый первый раз они забрали с собой лже-метеорит, а потом имитацию останков верблюда и человека. Так что у меня есть какой-то запас времени, нужно было действовать.

Опускаясь на дно, гиссл плотно облёк меня, став своеобразным скафандром. Мысленно я дал команду плыть на север и стремительно помчался над илистым дном. Постепенно поверхность его поднималась, толща воды становилась светлее, хотя и до этого с помощью гиссла и «рыб» я мог видеть на многие километры вокруг.

В подводной котловине заметил большой многопалубный корабль, почти переломленный надвое. Похоже, его погубил свирепый шторм. И случилось это сравнительно недавно.

Крайне заинтригованный, я замедлил ход, спустился к нему, покружил вокруг судна.

Сильнейшее любопытство заставило меня пробраться через трещину в левом борту внутрь. Внутри было темно, но гиссл сотворил мне «ночное зрение» и сразу стал видеть всё вокруг словно при самом лучшем освещении. По длинному коридору добрался до большого помещения, видимо, салона. Толстые стёкла больших круглых иллюминаторов показались мне совершенно чёрными. Не сразу понял причину. А она заключалась в том, что снаружи царила почти полная темнота.