Последствия не заставили себя ждать. Яна обвинили в финансовых нарушениях, причем в таких сложных, что он даже не смог понять, что именно нарушил. В виде великой милости дело до суда не довели: просто предложили сдать пост и навсегда исчезнуть из медицинской элиты.

Ян так и поступил. Он понял, что если будет бороться, доказывать свою честность, то окажется за решеткой, а на это его гражданского мужества не хватало. Поэтому он безропотно ушел на дно. Жена не захотела тонуть вместе с ним и подала на развод.

Одна Вера не покинула его. Когда Ян получил это отделение, она сразу перешла к нему на должность старшей сестры. Это была удача для него – и личная, и профессиональная.

– О чем задумался? – шепнула Вера.

– О тебе. Знаешь, не могу я вспоминать тот день, когда тебя ранили. Как подумаю, мне будто кто кол под ребра вгоняет.

– А тебя не коробит, что я… Ну, ты понимаешь. Эти шрамы… Да и толстая я стала после операции, ужас.

– Дура ты, Ананас. Как была красоткой, так и осталась. Я тебя всегда хочу.

Маргарита Матвеевна отпустила Катю ночевать домой, чему та была несказанно рада. Сидение в больнице вымотало ее сильнее, чем она ожидала, и Катя не могла даже понять, чего больше в ее состоянии – душевной или физической усталости. Безумно хотелось принять душ и завалиться спать и чтобы наутро все это обернулось дурным сном.

Катя всегда была здоровым человеком, последний раз посещала врача лет пятнадцать назад, когда собирала справки для поступления в консерваторию, а потом ее общение с медициной ограничивалось ежегодной флюорографией. Справку от гинеколога ей доставала мама, так что Катя ни разу в жизни не была у этого специалиста. Когда всех девочек выпускного класса повели на осмотр, мама возмутилась и Катю не отпустила: «Какое безобразие! Это безнравственно, школьницам – и к гинекологу! Проверять вас там будут, что ли?» С тех пор мама всегда приносила искомую бумажку от своей подруги.

Поэтому внезапное погружение в человеческие страдания оказалось для Кати очень болезненным. Она думала, что пройдет время и она сама станет такой же никому не нужной старухой, так же будет лежать на неопрятной койке, пытаясь обратить на себя внимание равнодушных докторов, а те станут материть ее, едва выйдя из палаты.

В отделении лежали и молодые больные, едва ли старше Кати, и она с ужасом вглядывалась в их землистые лица.

Катя впервые подумала, что ее жизнь, пусть и не особенно счастливая, в любую минуту может перевернуться из-за неизлечимой болезни, и тогда все ее планы окажутся безжалостно перечеркнутыми.

Возможно, ее уже точит недуг, просто она еще не знает об этом. Катя вспоминала, что несколько дней назад у нее болел живот и тошнило. А еще иногда у нее кружится голова и ноют суставы. А голова болит почти каждый вечер. Раньше Катя старалась не обращать на все это внимания, а теперь думала, что это скорее всего зловещие симптомы, которые обязательно приведут ее на больничную койку.

Возле дома Катя увидела соседа Юру. Он доставал из багажника пакеты, наверное, ездил в универсам. Юра был без шапки, и крупные хлопья снега оседали на его коротких волосах.

Катя подумала, что если она тихонько постоит за деревом, то сосед ее не заметит. Ей не хотелось общаться с ним.

– Катюша, привет! – Фокус не удался.

– Добрый вечер.

Юрина машина молодецки свистнула сигнализацией и подмигнула. Сосед подхватил свои пакеты и пошел рядом с Катей.

– Ты чего со мной утром не поехала? Я ждал-ждал, поднялся к тебе, а твоя мамаша сказала, что ты давно ушла.

– Извини, что не предупредила, но я не думала, что ты станешь меня дожидаться.