– Господи! Что же это такое происходит? – думал я, глядя вслед удаляющемуся Руслану. – Посходили с ума, один другого хлеще.

Неужели это ограниченное пространство так действует на психику людей, молодых людей, нервы которых должны быть еще не тронутыми тлением и очень крепкими. Физически все очень сильны, все, без исключения, отобраны самые лучшие. Времени в пути прошло меньше половины. Что же будет в конце? Возможно еще, что страх перед неизвестным будущим сводит людей с ума, тем более что из уст, как Анатолия, так и Руслана, я своими ушами слышал не только намеки на войну. Они открытым текстом говорили о военных действиях, влекущих за собой убийства и смерть, а не о бирюльках, в которые играют. Ну, что же, подождем – увидим. Время покажет.

Вернувшись в каюту, я не увидел ничего исключительного, все было как всегда. Руслан лежал на кровати, но сквозь его прищуренные веки, чувствовался пронизывающий взгляд, а Иван Иванович, как всегда, сидя на кровати, что-то перебирал, периодически нагибаясь и вытаскивая откуда-то снизу всевозможные предметы, то, какую-то бархатную тряпочку, сплошь увешанную значками, то, лохматую тетрадку, куда он что-то записывал и снова прятал. После, он доставал иголку с ниткой и чинил, разошедшуюся по шву куртку, ворча:

– Растолстел, как поросенок, вроде и ем немного, а, вот, все толстею. Совсем не жрать, что-ли.

– Иван Иванович! Дорогой ты мой. В твоем теле нет ни жиринки. Мышцы у тебя растут, шире в плечах стал. Возраст-то у тебя еще юношеский, скоро богатырем станешь, – моментально среагировал Руслан на слова, невнятно сказанные нашим коллегой, добрейшим Иваном Ивановичем. В этом нет ничего удивительного. Реакция для бойца, первое дело для успеха. Важно другое. Войдя в каюту, я сразу почувствовал взгляд через полуприщуренные глаза, и, тут же, последовал его ответ на чуть слышимое ворчание. Надо же, все-то у него под контролем. Я имею в виду нашего командира, лейтенанта Шакирова. Человек лежит, почти спит, но, в то же время, контролируя обстановку, знает, кто и чем в эту минуту занимается, кто и чем дышит. Феноменальный человек, разведчиком бы ему быть, или шпионом.

Я, было, испугался, но потом, поразмыслив, сделал для себя кое-какие выводы:

– во-первых, стать менее откровенным в разговорах;

– во-вторых, не давать повода для каких-либо подозрений, выглядев, в то же время, наивным простачком, вроде Ивана Ивановича.

Все, решено, пусть так и будет!

Для начала «нового образа жизни», лежа в постели и глядя в потолок, я решил отвлечься от каютной жизни и, стал размышлять, охватывая более глобальное пространство. Давалось это с трудом, поскольку, объектом моих размышлений, был тот человек, что лежал на своей постели, буквально в метре от меня, и его присутствие, постоянно возвращало мое сознание назад, в каюту.

А думал я о том, что в трюме корабля, редко увидишь кого-либо из Команды, просто так, праздно шатающегося. Работа на технике и тренировки, выматывают все силы, но и увеличивают их, в виде бугрящихся мышц на всех частях тела. Обильная пища, компенсирует израсходованную энергию, а после обеда, как все знают, так и тянет ко сну, по крайней мере, очень хочется полежать. Правда, немцы советуют: поел, сделай тысячу шагов. Тоже ясно для чего. А у нас, русских, есть свое объяснение желанию полежать: «Даст бог, жирок завяжется, все будет хорошо». Думая так, я не заметил, как задремал. Проснулся с хорошим настроением, бодрым и отдохнувшим, не смотря на то, что спал недолго.

В каюте никого не было, я продолжал лежать и думал о том, что очень уж быстро меняется настроение. Надо же было придумать такое – «новый образ жизни, новый образ жизни». Кому я должен не доверять и почему? Разве кто криминал, какой совершил? Нет! Так в чем же дело?