–Действительно. – Отец утвердительно кивнул и сделал глоток красного вина. – Но намного больше я хотел бы знать, что мой любимый сын, продолжатель рода, достойно заменит своего старика…

Ирмунд немного зарделся и благодарно кивнул.

– Милый, а не опасно отправлять Ирмунда одного? – взволнованно спросила мама— ведь дорога не близкая, а это его первый дальний поход…

– Эмилия, он будет не один, с ним поедут пять отрядов наших лучших воинов. – спокойным тоном сказал отец и затронул ее за плечо – наш сын хороший солдат, он сможет постоять за себя, не тревожься зря.

Мать растерянно посмотрела на салфетку, которую вот уже пару минут разглаживала своими небольшими ладонями. Кружка с чаем нервно покачнулась и по салфетке растекалось темное пятно.

–Миледи, я все заменю, не переживайте. – Аннет аккуратно подняла блюдце с чашкой и вытерла стол, после чего на нем появилась свежая салфетка.

Мама, казалось, ничего не заметила.

–Эйлет, вместе с Ирмундом я отправлю письмо королю, о том, что на съезд я приеду вместе с тобой и Авелусом. Пусть мой сын проведет пару дней в столице без меня, поживет своим умом. А пока, я надеюсь, ты сможешь объяснить мне из-за чего такая срочность и зачем король мобилизует войска.

–Непременно, Варнен, король предполагал, что тебе будет нужны подробности и попросил меня обрисовать тебе ситуацию.

– Рад, что Феринар не растерял своей проницательности. – улыбнулся отец. – Что ж, тогда мы дождемся Авелуса и я с удовольствием тебя выслушаю.

Эйлет кивнул и приподнял свой бокал за тонкую ножку навстречу бокалу отца. После звонкой встречи бокалы ненадолго опустели, но затем снова наполнились россыпью рубиновых оттенков.

Этим вечером отец с Ирмундом ушли к своим солдатам, проверять готовность войск и отдавать последние приказы, я с мамой осталась в зале и немного развеселила ее рассказами, но даже когда мама улыбалась, за ее глазами прятались грусть и тревога. Она посидела со мной еще немного, а затем неторопливо поднялась со стула, накинула на плечи шерстяной платок и поцеловала меня в лоб, аккуратно прижав к себе.

–Доброй ночи, дорогая, прости мне мою печаль. – Я накрыла мамину ладонь своей и кивнула. -Да воссияет Свет за твоей спиной.

Зала опустела, я осталась одна в огромной комнате: подступающая темень съедала очертания всего вокруг, только свечи и камин продолжали фыркать огнем, борясь за свой свет. Обычно я никогда не скучаю в одиночестве, но сегодня мне очень захотелось чтобы рядом со мной был друг и разделил этот пережитый день.

Жеребец стоял в стойле и не спеша жевал сено. Услышав мои шаги, он встрепенулся и высунул морду через перила.

– Привет, мой хороший – заворковала я – пойдем, пройдемся? – спросила я коня заглядывая в его глаза. Взяла с перил недоуздок, надела на Гевора и повела за собой. Конь послушно пошел следом, изредка задевая мое плечо носом. Мы вышли через высокие ворота конюшни и направились вдоль стены главной башни.

 Вечерело быстро. Сумрак, пепельный и холодный наполнял улицы, борясь с теплым пламенем свечей, зажженных на улице и в домах. Мы минули главные ворота замка и пошли в сторону поля. Я зябко передернула плечами и поежилась, ветер, и правда, стал холоднее. Отпустив коня побегать, сама я улеглась в высокую траву и глядела на небо, которое начинали заполнять звезды. Чем темнее становилась небесная синева, тем ярче они горели, переливаясь самыми разными оттенками. Тишина. Слух волнует только шелест травы и негромкое фырканье коня. Я могу лежать здесь часами. Но, надо возвращаться в дом: завтра рано утром уезжает Ирмунд, а мне не хотелось бы проспать его отбытие. Я нехотя встала. Отряхнула штаны и куртку от зелени и пыли, и позвала коня тонким свистом. Гевор меня тут же услышал и послушно подошел, позволяя себя изловить. Мы направились к дому, оставляя позади себя неглубокие следы в осевшей пыли на дороге.