Несколько дней подряд Алиса чувствовала себя прекрасно. В универе всё шло гладко, а интуиция почти не беспокоила. Конечно же, Лекс продолжал бубнить о необходимости постоянного приёма назначенных доз препаратов, но Алиса отшучивалась и всячески игнорировала его.

Пока, однажды, одна не получила неудовлетворительную оценку по матанализу. Другие могли счесть такой результат вполне приемлемым или даже достойным, но Алиса, со своими знаниями, не была согласна на эту оценку.

– Что значит «неправильно»?! – кричала студентка в кабинете Марии Степановны. – Ответ верный!

– Ответ верный, – спокойно отвечала профессор. – Только ты пришла к нему неверным путём.

Алиса чувствовала, как колотится сердце, а уши горят. Лекс что-то тараторил, но она не разбирала слов.

– Вы это специально, да?!

Преподаватель подалась вперёд и посмотрела на Алису так, будто собиралась воспламенить студентку взглядом.

– Правильно решать задачки – это не то, чему вы здесь учитесь, Алиса! Любой ИИ может решить любую задачу! Любую проблему! – немного вспылив, Мария Степановна снова взяла себя в руки, – Моя задача научить вас мыслить критично.

Алиса словно пыталась пробить стол указательным пальцем.

– Если ответ верный, то и решение верное!

Выдержке Марии Степановны можно было только завидовать. Любую другую студентку она бы давно выкинула за шиворот из своего кабинета, а потом и из университета. Но Мария Степановна была уверена, что препятствия, которые она создаёт для Алисы, помогут лучше ей понять суть вещей и сделают из девушки настоящего гения.

А вот если бы Алиса сейчас слышала Лекса, то узнала, что он определённо видит, как преподаватель пытается донести мысль, которая может полностью и одним разом изменить жизнь его подопечной в лучшую сторону.

– Знать правильный метод и пользовать другим – можно и нужно, но нельзя делать из этого жизненный принцип. Некоторые задачи просты и требуют простого решения.

Алиса понемногу успокаивалась и приходила в себя, но так казалось только Марине Степановной, ведь Лекс видел, как подскочил пульс девушки, несколько дней, не принимавших назначенные психологом успокоительные.

– Сколько получила Фролова?

– При чём тут Ольга? Она старалась и получила отлично.

Алиса прищурилась, пытаясь собрать в голове пазл.

– Или дело не в решении?

Девушке казалось, что есть какая-то тайна, которую она никак не поймёт.

«Почему Ольга? Почему сейчас?»

И здесь её осенило!

«Уравнение из задачи… Оно же кривое, с этими волнами интегралов. Прямо как чешуйки на питайе! Да, питайя – тот фрукт, который дядя Ольги привозил из Азии. В третьем классе она хвасталась, что он ездил в Малайзию. А Малайзия граничит с Вьетнамом, где его выращивают… Совпадение?»

Алиса помнит, как случайно пролила на Ольгу апельсиновый сок. Тогда одноклассница поклялась, что отомстит. И вот, столько лет спустя, Мария Степановна неожиданно подсовывает ей задачу с питайей. Неужели и Мария Степановна?.. Конечно! Она обожает питайю! Ведь на прошлой неделе в столовой она ела салат с апельсинами, а значит, и ради питайи готова на всё!

Алиса буквально видела, как Ольга в чёрных очках шепчет по ночам: «Питайя готова. Выпускайте интегралы».

– Дайте решение! – жадно выпалила Алиса, протягивая трясущиеся руки.

Одного взгляда на студентку было достаточно, чтобы Мария Степановна поняла, почему людей с расстройствами называют пограничниками и заграничниками. Она никогда об этом мне задумывалась, но, видимо, есть внутри у человека некая граница, которую он никогда не пересекает. Граница, из-за которой нельзя вернуться. Граница, которую только что перешла Алиса.