–Дерзайте, люди Божии, ибо Тот, Кто призвал вас на место сие, Он Сам победит и врагов наших, как Бог всесильный, – улыбнулся преподобный.

Спирька переминался с ноги на ногу, не решаясь напрямую обратиться к тому, о ком рассказывали ему по дороге старшие товарищи – как он в одиночку прожил несколько лет в глухом лесу, окруженный дикими зверями и страшными злыми духами, как приходил к нему медведь и ел хлеб их его рук,– и о других его многих подвигах, которые становились легендами и передавались их уст в уста. Он тихонько подергал черноволосого за штанину. Тот, заметив его беспокойство, обратился к Преподобному:

–Благословите отрока остаться в обители, отче? –

–Бог благословит, пока позаботьтесь вы о нем, а там Богородица управит.

– Брат Феофан, покажи новоприбывшим место, где они могут обустраиваться, – подозвал отец Сергий проходившего мимо человека в длинной свитке из грубого сукна.

–Пойдемте, братья! – ответил тот и по еле заметной тропке они пошли в сторону леса. Спирька радостно встрепенулся, подхватил свою небольшую котомочку и. чуть не подпрыгивая, поспешил за старшими.

Среди срубленных келий были сложены стесанные ветки, кора, а также стояла большая колода, в которой воткнут большой топор. Вокруг стояли сосны – не такие могучие, как в глубине бора, чуть выше человеческого роста.

– Ну, вот здесь удобно вам будет. И храм недалеко, и к источнику тоже ходить удобно. Деревья рубите с умом – на том месте, где келья стоять будет. Ветки и кору можно в печечке пожечь, если печи класть не умеете, помогу. Водонос и ведро поначалу тоже у меня возьмите, потом обживетесь – вернете. А моя келья – вот она. Он показал рукой на аккуратный домик, из трубы которого поднимался веселый дымок. Глина для печки – у источника, пойдете вдоль бережка – увидите, там все берут.

–Спаси тебя Бог, брат! – ответил с поклоном черноволосый.

–А ты уже монах? – вылез с вопросом Спирька.

–В мантию рано мне ещё, – со вздохом отвечал Феофан. – Ну, мне пора идти, отец Сергий не любит праздных разговоров. Ангела вам в трудах!

Подтянув портки и потуже затянув пояса, завернув рукава рубах, друзья, – а во время пути они уже привыкли быть вместе, радовались тому, что Господь свел их в пути и почитали себя почти братьями, – взялись за топоры. Спирьке должно было оттаскивать в сторону и складывать ветки, щепу, кору, да отскакивать, когда следующее дерево, подрубленное под корень, с шумом падало на землю. Из небольших бревнышек и верхушек поваленных сосен, сложили шалаш в котором могли уместиться все трое. Лапником покрыли сверху, положили его и вовнутрь. Временное жилище было готово к вечеру, росла гора подготовленных для строительства бревен. Спирька взял у Феофана деревянное ведро. Водонос, который предложил сначала Феофан, был велик: ушат на три ведра, с хлудом, который вставляли в «уши» и зацепом, который два человека могли положить на плечо. Ведро было поменьше, для одного человека и Спирька пошел с ним к источнику.

Родник бил из обрывистого берега. Вода стекала по ложу, выложенному заботливой рукой из белых камней, заполняла углубление, также обложенное камнем, так что можно было зачерпнуть сразу полное ведро. Вода была чистая, холодная, – ломило зубы, – и сладкая. Принес воды строителям, те тоже пили долго, не отрываясь. Казалось, каждая капля воды прибавляла силы, проясняла мысли, омывала душу.

Издалека послышался стук. Сначала три размеренных стука,– «Тук! Тук! Тук!», а потом перестук – ритмично и бесперебойно: « Туки-тук-тук, туки-тук-тук…»

–Это что, еще кто-то келью строит? – спросил Спирька.