У детей был отец. Про него говорили редко, умалчивая и не говоря о его местонахождении. Саше, а порой и Косте хотелось узнать про него больше, но каждый раз мама расстраивалась, вспоминая его. Дети чувствовали, что матери трудно затевать этот разговор, словно вскрывать больную рану и они больше не пытались. Саша любила учиться, гордилась, что была пионеркой. Ей доверили небольшой отряд, из детей младших классов.

Глава 3

Домой – "Пойти Забудь".

"Вот будет здорово, если, пионервожатая разрешит нам сегодня устроить сбор. Тогда мы разложим костер во дворе школы и будем петь с октябрятами песни. А потом вечером отправимся помогать семьям военных, как тимуровцы" – думала Сашка, бодро вышагивая по направлению к школе. Солнце припекало, хотя и чувствовалась ленинградская влажность. В воздухе бензиновая гарь смешивалась с запахом цветущих деревьев.

По мере подхода к школе, энтузиазм у нее потихонечку угас.

"Во дворе точно не разрешат развести костер. Но мы можем прямо в классе на пол положить поленья, поставить туда электрическую лампу, накрыть все это красной тканью. Как в ТЮЗе в спектакле "Двенадцать месяцев". Тоже будет неплохо" – подумала Санька, открывая массивную школьную дверь.

– Пионервожатая у себя? – спросила она у уборщицы тети Нади.

– Да где ж ей быть-то? У себя – в пионерской комнате, – ответила пожилая женщина, оторвавшись на миг от мойки пола.

– Я к ней.

– Только ты не наследи.

– Я осторожненько.

Какое там "осторожненько". Санька перепрыгнула одним махом влажную полоску на полу и перескакивая через ступеньку помчалась в пионерскую комнату.

– Вызывали?

– Заходи Кондрашова.

Сашке показалось, что увидев ее, пионервожатая вздрогнула. Но может просто показалось?

– Садись Кондрашова на стул и никуда не уходи.

– А зачем вызывали-то?

– Я тебе потом скажу. Ты главное никуда не уходи. Поняла?

– Поняла, – растерянно произнесла Санька, пытаясь поймать взгляд пионервожатой, но это ей отчего-то, никак не удавалось.

– Вот и прекрасно, Кондрашова, – сказала пионервожатая и зачем-то обошла вокруг стула с сидящей Санькой. Потом решительно направилась к двери. Но как только дошла до двери все ее решимость куда-то испарилась и она уже каким-то будничным, извиняющимся тоном обратилась к девочке.

– Я тебя Кондрашова, как старший товарищ хочу сейчас предупредить… а впрочем нет, давай вставай и пойдем.

Ничего не понимающая Сашка поднялась и они направились к двери. Через минуту они уже были в приемной директора школы. Секретаря в приемной не было. Не стучась, пионервожатая открыла дверь к директору и, взяв Саньку за плечи, чуть ли не силой втолкнула ее в кабинет.

– Вот Станислав Аркадьевич, привела.

В кабинете Санька увидела директора и полного лысоватого человека в военной форме. Оба они стояли у раскрытого настежь окна и о чем-то беседовали.

– Ты значит и есть – Александра Кондратьева? – обратился директор к девочке.

– Не Кондратьева, а Кондрашова, – поправила его Сашка.

– Кондрашова? – суетливо переспросил директор, обращаясь к военному.

– Да, нам нужна Александра Кондрашова, – подтвердил военный.

– Кондрашова, ты пионерка? – спросил директор.

– Да.

– Ты понимаешь, что как пионерка должна помогать государственным органам правопорядка?

– Конечно, понимаю.

– Тогда давай рассказывай товарищу майору все подробнейшим образом…

– Не здесь и не сейчас, – прервал директора военный.

Он подошел к двери и бросил, обращаясь к Сашке:

– Следуй за мной.

– А мы? – спросил директор.

– Вы тоже хотите к нам проехаться, – жестко усмехнулся военный.

– Нет… не знаю…

– Будьте на связи. Если вы понадобитесь – вас вызовут.