Король наклонился, стоя в центре этого безумия. Его глаза встретились с моими, и в них промелькнуло узнавание. Только узнал он не меня, а Рози – свою неудавшуюся убийцу. На его лице промелькнул ужас, застывший в остекленевших глазах, а затем он рассмеялся – высоко и маниакально.

– Но я же только что убил тебя.

Боль пронзила сердце. Боль, отвращение и гнев. Меня затрясло. Гнев за сестру. За мать. За всех остальных мертвецов в этом шатре – и за скольких еще? Скольких еще он убил?

Как и час назад с той женщиной, король протянул руку и провел по моему лицу. Я ощутила ужас, но злость оказалась сильнее. Жар пробежал по спине. По затылку. По рукам и лицу. Он пронесся по всему телу, как лесной пожар, поглощающий все на своем пути, пока я не почувствовала, что сейчас загорюсь. И сожгу этот шатер дотла, забрав короля с собой.

Он внезапно отдернул руку, взглянув на меня, а затем на свои пальцы. Я воспользовалась этим замешательством и потянулась к его слишком красивому лицу. Жар вспыхнул между нами. Словно лесной пожар. Словно шаровая молния. Словно расплавленная магма, уничтожившая город Паслен двадцать лет назад.

Я зашарила глазами, отчаянно ища оружие, и взгляд наткнулся на острую обсидиановую корону. Потянувшись вперед, я сдернула ее с головы Пэнвилля.

Корона оказалась гладкой на ощупь. Опасно острой по краям, со стеклянными вставками, такими черными, что я могла различить в них свое искаженное отражение. Увидеть свои же глаза, выпученные и напуганные.

Размахнувшись, я ударила короной о голову Пэнвилля.

Он закричал, как дикое животное, потянувшись ко мне и пытаясь вырвать корону из рук. Его пальцы сомкнулись на моих запястьях, но он тут же отдернул их, словно прикоснулся к раскаленной плите.

Я снова отвела руку и, не раздумывая, атаковала. Я наносила удары вслепую снова и снова. Кровь потекла по рукам и лифу платья, но я не останавливалась.

Наконец с противным хлюпаньем заостренный кончик короны вошел в глаз Пэнвилля, и он повалился вперед. Обмяк. Упал. И рухнул прямо на меня, похоронив под волной тел.

Глава 11. Лонни

Потное тело короля прижало меня к кровати в насмешливом объятии. Я отпрянула, почувствовав горячую липкую жидкость, покрывшую руки и живот. Теперь я могла надеяться только на быструю смерть.

Хотя я в любом случае уже чувствовала себя мертвой.

– Да во имя Истока. Помогите! – прошипел кто-то у меня над ухом. – Уберите его с нее. Она же задохнется!

Я повернула голову и чуть не столкнулась носами с Энид. Ее глаза были ясными и сосредоточенными, когда она протянула руку и пихнула безвольное тело Пэнвилля, не выказывая никакого уважения к королевскому трупу.

Ее попытки сдвинуть тело заставили меня очнуться. Я задрожала от запоздалого ужаса и ударилась затылком о спинку кровати. Кровь была повсюду. Она пропитала всю меня – руки, ноги, платье – и продолжала литься.

В шатре было полно людей, но я слышала лишь собственное тяжелое дыхание. Стук сердца насмешливо отдавался в ушах.

– Оставь ее, Энид, – раздался голос другой женщины, эхом разнесшийся по палатке. – Все равно, когда принцы узнают…

– Солнце уже зашло, тупица, – отрезала Энид, перебивая ее. – Принцы – наименьшая из наших проблем.

Я огляделась. По крайней мере двенадцать девушек собрались вокруг роскошной золотой кровати короля, и все они смотрели на меня. Я старалась не обращать внимания на тех, кто не встал. На запах смерти, наполняющий шатер. На кровь, покрывающую все вокруг.

Ближайшие ко мне служанки отвернулись, страх и злость отразились на их лицах. Зрение затуманилось, панические слезы защипали глаза. За годы работы вместе я так и не удосужилась выучить имена этих девушек, потому что слишком злилась на их сплетни обо мне. О матери. Сейчас это казалось сущей глупостью. Сколько из них могли стать моими потенциальными союзницами? Нам следовало ненавидеть фейри, а не друг друга.