– Да, – улыбнулся парень, – наверное, ты прав. Мы чистильщики. Уничтожители одержимостей. Служим в гарнизоне Урупском, что у Большого Кубанского Поля.

Насколько я помнил, полями местные называли аномальные участки земли, что возникли тут и там после Большой Войны. Это были поля особо ожесточенных сражений, часто с применением магии массового поражения.

Тысячи и сотни тысяч людей погибали там одновременно, создавая своими эмоциями чудовищных и совершенно безумных ифритов. Позже, такие ифриты превращались в настоящие чудовища.

Например, танк-одержимость, чей Ифрит Сильной Жажды Убивать, гонит его в населенный пункт, чтобы уничтожить всех его жителей. Или одержимость-вертолет с Ифритом тяги к Предсмертной Панике на борту. Он будет носиться по всему небу, сбивая любой летательный аппарат, лишь бы поддерживать в себе эту эмоцию.

Я знал, что вокруг таких полей Империя ставит гарнизоны и ограждения, чтобы не выпускать многочисленные одержимости наружу. Бояре же отдают там обязательную военную повинность. Вот кто такие чистильщики, я не знал. Нужно бы посмотреть в интернете.

– Будете болтать?! У нас, вообще-то, дуэль!

– Тихо, девочка, – я сгорбился, взял клинок обратным хватом, – твой гнев мешает тебе самой.

Девушка оскалила белые зубки, бросилась на меня. Быстро, как молния, она метнулась, прыгнула, в легком пируэте выбросила руку с длинным ножом.

Во время ее прыжка, я успел рассмотреть трусики. Они были красными. Я парировал ее выпад. Клинки щелкнули друг о друга, разбросали искры. Одновременно, я поднырнул ей под руку. Легким движение, едва коснулся платья. Резанул ткань.

Мы поменялись местам, я встал в боевую стойку, поставил руки перед собой. Девушка крутанулась на носке, сгорбилась, приняла боевую стойку, уставилась на меня.

– Платье жалко, – улыбнулся я, – оно мне нравится.

Девушка непонимающе моргнула, бросила взгляд на свое тело. Большая дыра в платье разошлась на ее боку, обнажая красивый животик. На коже, в месте, где тела коснулся клинок, осталась белая царапина.

– Себя пожалей! – крикнула она и крепко сжала кулак.

Завихрения воздуха заплясали вокруг ее тонкой, но крепкой ручки. Потом она встряхнула кистью. Вокруг кулака образовалась полупрозрачная воронка телекинетического щита. Девочка тоже была кинетиком, как и я.

Она метнулась, прыгнула снова, и снова пируэтом. Выбросила стройную ножку в легком ударе. Я отскочил, оказался сзади, тут же обнял ее за талию. Почувствовал, как девчонка вздрогнула. Она дернулась, крутанулась на носке. Попыталась достать меня ножом по лицу.

Я среагировал мгновенно. Отвел корпус назад, девушку же, словно в танце, отстранил от себя на вытянутой руке. Я крепко держал ее за талию. Она напряглась, чтобы не потерять равновесие. Клинок просвистел у моего подбородка, блеснул в ее руке.

Я выбросил свою свободную руку, щелкнул, лезвием о ее нож, заблокировал. Она, было, попыталась высвободить его. Клинок заскользил по моему, уперся в гарду меча, застрял.

Краем глаза я увидел ее движение. Девушка дернула свободной рукой, норовя ударить кинетическим щитом мне в лицо. Я просто отпустил ее. Поле щита промчалось мимо, моего лица, но сорвало платок.

Девушка грохнулась на пол. Я выпрямился. Зараза… Лицо от них скрыть так и не вышло…

Она напружинилась, прыгнула, встала на ноги, совершив изящный подъем разгибом. Я ухмыльнулся, потому что вновь увидел ее красные трусики сквозь черные колготки.

Парень-чистильщик даже смущенно прикрыл глаза.

– Красивый элемент акробатики, – ухмыльнулся я.

– Пошел к черту! – крикнула девушка и снова бросилась в бой.