Нет. Хватит.
Я спустилась на несколько ступенек, когда дверь за моей спиной открылась, и Холланд окликнул:
- Миррин, вы еще здесь? Вернитесь.
Что ему еще могло понадобиться? Неужели он нашел гвоздь в пончике? Гвоздь-то да, так бы ему и надо, но все же – я обернулась и увидела, что Холланд стоит в дверях, и интерес в его взгляде сделался другим. Теперь ректор смотрел на меня как на любопытный экспонат, а не как на назойливую помеху, которая испортила ему вечер своим появлением.
- Да, мирр ректор? – спросила я. Холланд скользнул в зал и, поднявшись по лестнице и войдя, я увидела, что он крутит в пальцах надкусанный пончик.
- Кто это готовил? – полюбопытствовал он. Ноги сделались ватными, а в ушах зашумело. Кажется, сейчас у меня начинались настоящие неприятности.
- Это я готовила, - призналась я. Ну вот и все. Холланду что-то не понравилось, он обязательно пожалуется мирру Шварцу, а тот не станет разбираться – просто выкинет меня с работы. Холланд один раз уже разрушил мою жизнь – что ж, видимо, он собирается продолжать.
- Вы всегда готовите, используя магию?
А вот это были уже не неприятности – это были проблемы. Если кто-то использовал магию без лицензии, то за ним приходила инквизиция, и такой человек нескоро возвращался домой. Лицензию выдавали только тем, кто окончил академию, но…
Я ведь не использовала магию! Я просто пекла пончики! Самые обычные пончики, этот рецепт я знаю с детства, он достался мне от бабушки, и в нем нет ни капельки волшебства. Просто пончики, ничего больше.
- Там нет магии, - прошептала я. Губы сделались тяжелыми, задрожали. На глазах выступили слезы. – Там нет никакой магии, мирр ректор, я…
- Вы меня держите за дурака, миррин, - отрезал Холланд. – Я способен заметить даже крохи волшебства, уж поверьте. А тут, - он показал мне пончик, - его уж точно не крохи.
Все. Один раз этот человек в черном костюме, как у могильщика, похоронил мое будущее. Сейчас он сделает это снова – подаст сигнал в инквизицию, те приедут и будут беседовать со мной уже в подвале, небрежно демонстрируя пыточный инструментарий.
Магия нуждается в контроле. Маг может быть уважаемым членом общества, но это только после учебы и получения лицензии на волшебство. Если у тебя нет этой замечательной грамоты с золотыми печатями, а ты все равно колдуешь, то готовься к нескольким годам в тюрьме – и хорошо, если обойдется без пыток во время следствия.
- Клянусь Святым престолом Господним, что я готовлю без магии, - сказала я, и над моей головой проплыли искры: это была сильная клятва, и она показала, что я не лгу. Холланд вопросительно поднял бровь: кажется, я заинтересовала его еще сильнее.
- Даже так… - задумчиво произнес он. – Вы что-нибудь говорите, когда готовите? Может быть, вспоминаете?
Я ничего не ответила. Холланд брезгливо скривился, бросил недоеденный пончик в коробку и легким щелчком очистил пальцы. Я раздражала его – чувствовала это раздражение – и в то же время он был заинтересован.
- Я читаю стишок про зайца, - ответила я. – Детский, бабушка всегда его читала, когда мы с ней стряпали. Шел домой в лесу густом, встретил зайку под кустом. Детский стишок.
Ректор усмехнулся – посмотрел на меня так, что я почувствовала, как мне на шею легла невидимая рука и надавила, принуждая опустить голову, как можно ниже. Если Холланд на всех так смотрит, то неудивительно, что он так одинок, что в вечер перед выходными никто не сидит с ним за столом.
- Посмотрите-ка на меня, миррин, - острые пальцы ректора подцепили мой подбородок, заставляя смотреть прямо в его лицо. Огонь шевельнулся во мне, поплыл, струйки пламени переплетались и подкатывали к глазам – я качнулась, и вдруг все исчезло. Холланд смотрел на меня и, кажется, прикидывал, как поставить новый экспонат на свои полки с диковинками.