У меня от страха тряслись колени, я с трудом спускался по ступенькам, удерживая равновесие. Мне хотелось поскорее убраться из этого места. Уже в самом низу я всё-таки поскользнулся и рухнул на ледяной пол. Хорошо, что не отбил себе ничего. Буквально на четвереньках пополз к выходу. Поднялся на ноги у дверей… Это были старые, деревянные, покосившиеся двери.

В своей лёгкой домашней одежде я был готов выйти во двор, но замер на пороге. В ночных сумерках я узнал свою улицу, но она была другой. Вся заваленная снегом, между сугробами тянулась лишь узкая тропа. В белом снегу там и здесь чернели подозрительные силуэты, похожие на человеческие тела. Будто обессиленные люди шли домой, присели отдохнуть и больше не смогли встать…

– Эй! Скажите, что случилось? – крикнул я.

Никто и не повернулся в мою сторону. Я вглядывался, пытаясь понять, люди ли это или мне только кажется. У того, что сидел ко мне ближе всех, от ветра трепыхались завязки ушанки, но сам он не двигался. Человек? Или снеговика нарядили в шапку и пальто?..

Крыши домов были покрыты огромными снежными шапками, и ледяные глыбы свисали вниз на несколько этажей, заслоняя собой окна. Это были знакомые с детства дома. Но какой мрак, какая темень! Где фонари? Почему ни в одном окне нет света?

Я так и не решился переступить порог и шагнуть в этот замёрзший кошмар. Закрыл двери, чтобы не видеть всего этого, и снова оказался во мраке.

Не знаю, сколько так простоял. Может, всего минуту, но казалось, что прошла вечность. Озябший и напуганный, я понятия не имел, что делать. Желая хоть немного согреть руки, стал чиркать зажигалкой. От холода пальцы двигались медленно и не могли сладить с колёсиком, пламя не загоралось, только ничтожные искры вспыхивали и гасли.

При очередной вспышке света от зажигалки мне на миг показалось, что кто-то стоял под лестницей у подвальной двери. Будто чьё-то лицо смотрело из темноты. Женское лицо.

– Помогите, – само собой вырвалось у меня, я почти кричал. – Что тут происходит? Помогите!

Мне никто не ответил. Я чиркал и чиркал зажигалкой, отчаянно пытаясь добыть хоть немного света. Я шагнул под лестницу. Неужели показалось, и нет там никого? Наконец зажигалка вспыхнула тусклым пламенем, и я увидел ту, что сидела под лестницей.

Это была молодая женщина. Мёртвая женщина. Её тело совсем без одежды застыло у стены. Голова свесилась набок, чёрные волосы покрывал иней, безжизненные зрачки, почти неотличимые по цвету от белков, уставились на меня. Я в ужасе отшатнулся, пламя погасло, но в последнюю секунду мне удалось рассмотреть её вытянутые вперёд ноги. На них до костей были срезаны все мягкие части…

Я не смог сдержать крика, стал метаться между лестницей и выходом, поскользнулся и упал лицом на пол. Расшиб нос до крови. И вдруг загорелся свет. Я зажмурился и снова открыл глаза. Я лежал на полу, он был холодным, но не покрытым льдом и даже не мокрым.

Я резко сел, огляделся. Под лестницей не было покойницы, а всё вокруг стало привычным и знакомым: спутанные интернет- и ТВ-кабели на стенах, железная кодовая дверь. Я снова был дома.

Тряхнув головой, я поднялся с пола и пошёл наверх. Сердце всё ещё бешено колотилось, разбитый нос болел, но я испытывал облегчение.

Я не знал, что думать. Всё это лишь привиделось или я ненадолго оказался в прошлом – во времена страшной блокады, среди темноты и голода?

Я замыл кровь, накапавшую из носа, и убедил себя, что всё это мне только показалось. Свет в районе погас ненадолго, а воображение нарисовало страшное. Бывает такое! Этой мыслью я себя и успокаивал.

Несколько дней спустя ко мне в гости пришла мать, и я рассказал ей о своих видениях. Только не стал уточнять, что видел всё наяву. Соврал, что рассказываю сон, чтобы она не подумала, будто я умом тронулся. И про мёртвую женщину под лестницей тоже рассказал. Приснится же такое!