– Не знаю, – наконец выдохнула волонтер. – Мы все проверяем. Каждый звонок, каждую зацепочку. Без толку. Как сквозь землю. Просто злая магия – четверо детей…

Магия. Метро. Монстры. Три «М».

– Извините, можно мне мой заказ?

К прилавку потянулась рука с телефоном, открытом на курьерском приложении. В центре экрана горели черные цифры. Девчонка нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Низкая, темненькая, со смоляными завитками волос и ахматовским носом. В огромных серо-зеленых глазах плескалась детская наивность и детское же упрямство. Девочка нервным движением поправляла на носу очки в тонкой оправе и хмурилась. Зеленая фирменная куртка казалась ей слегка велика, рукава приходилось закатывать, а вместо похожей на короб сумки за спиной гораздо уместнее смотрелся бы школьный рюкзак.

И давно детей берут в доставщики?

– Я пойду. Если увидите – вот тут телефон, – как бы подводя черту под разговором, сказала девушка-волонтер, указывая на крупные оранжевые цифры номера внизу ориентировки. Я скользнул по нему взглядом, рассеянно протягивая школьнице ее заказ, а когда поднял глаза, ни курьера, ни поисковика с листовками рядом уже не было.

Магия…

Терпкое слово вязало рот, точно недозревшая хурма. Лучше с ней не сталкиваться. С магией, в смысле…

Я попытался отбросить все мысли и сосредоточиться на работе.

О вечерней встрече с колдуном думать не хотелось.

Я боком протиснулась в прихожую, недовольно бормоча под нос. Шкаф подвинули слишком близко к двери, отчего она не открывалась до конца. Сначала я пропихнула вперед самокат, затем втянула за собой квадратную курьерскую сумку. Разуваясь в полумраке, подумала о несправедливости мира вообще и к подросткам вроде меня в частности. Но лучше уж так, чем отчитываться родителям за каждую купленную на их деньги вещь или поход в кино.

Я кинула ключи на тумбочку, засунула форменную куртку и пронзительно пахнущую едой сумку в шкаф и почувствовала, как требовательно свело желудок, намекая, что и мне бы пора перекусить, а не только кататься в обнимку с продуктами туда-сюда.

Пока я справлялась с униформой, из кармана что-то выпало и металлически звякнуло об пол. Старинный ключ! Я уже успела позабыть о нем. Нагнувшись, подобрала находку, повертела перед глазами так и эдак и, не зная, что с ней делать, бросила в выдвижной ящик – к ложке для обуви и запасным батарейкам для часов.

И лишь теперь огляделась.

Квартира выглядела сумрачной, пустынной и какой-то… нежилой. В воздухе еще чувствовался запах недавнего ремонта – дом сдали за пару месяцев до нашего приезда. А собственного запаха жилище пока не успело приобрести. Как и уюта, отличавшего бы типовую квартиру типового дома от всех прочих.

Утром ее заполняли мамин звонкий голос и наводимая ею суета. Папа бродил по комнатам, рассеянно собираясь на работу и отвечая на телефонные звонки и сообщения. Сейчас же в коридоре разносилось лишь ритмичное тиканье часов.

Я сбегала в ванную, протерла влажной тряпкой колеса самоката, закинула в комнату вещи.

Сестра обнаружилась в родительской спальне. Василиска танцевала возле зеркала, беззвучно подпевая незнакомой песне из музыкальной колонки. Дверца шкафа была приоткрыта, сестра выволокла наружу мамины костюмы и платья, нацепила ее летний сарафан и соломенную шляпу.

Я застала кривляния младшей в самой активной фазе. Дальше только прыжки по кровати и попытки накраситься маминой косметикой.

Заметив меня в отражении зеркала, Лиска ойкнула и обернулась.

– Собирайся, – сказала я. – Сегодня гуляешь со мной.

В кухне я подцепила со стойки для фруктов зеленое яблоко, обтерла его о штанину и с наслаждением впилась зубами в упругий сочный бочок.