В лезвии отразилось мое жалкое лицо. Но мне надоело быть слабым и трусливым! Нужно, наконец, взять свою жизнь в собственные руки!

Я пошел в комнату отца, рука с ножом была тверда, как сталь. Зубы сжимались, скулы напряглись.

Жирный гигантский червь лежал на полу, сотрясаясь от собственного храпа, как студень.

Я замахнулся, вонзил нож в его мягкую плоть и дернул вдоль тела. Монстр очнулся с диким ревом, но не мог пошевелиться. Рана на его коже разрасталась, а из нее вываливался густой жир. Желтый, вонючий и липкий. Отец разрывался, как шарик, наполненный жидкостью.