Фредерик Джордж Эбберлайн умер в 1929 году, в возрасте восьмидесяти шести лет, в своем доме, не произнеся ни единого слова о той давней ночи на берегу Темзы. Он не опровергал домыслов, что королева Виктория участвовала в масштабном заговоре для защиты одного из своих родственников. Эбберлайн нисколько не сочувствовал королеве – в конце концов, это по ее приказу Потрошитель прибыл на британскую землю. Она заслуживала мрачных слухов и намеков, которые преследовали ее до самой смерти в январе 1901 года.

Старший инспектор Эбберлайн получил одно письмо, не перехваченное правительством. Зашифрованное послание от некоего мистера Стива Хэнсона пришло из Индии. Эбберлайн понимал, что это последняя весть от него, и написано в нем было только вот это: «Наш общий друг владеет немалой собственностью в Южном Техасе и за границей, в Мексике – если вас это интересует». Подписано оно было «Стив Хэнсон», но Эбберлайн, опытный инспектор, прекрасно понимал, что написал его Стивенсон. Роберт Льюис Стивенсон. Эбберлайн мог только надеяться, что если Потрошитель и жив, то представляет собой лишь выжженную оболочку человека. Роберт Льюис Стивенсон умер в сентябре 1894 года в возрасте сорока четырех лет. Он сошел в могилу, тоже никому не рассказав правды о своих вымышленных персонажах, скопированных с самого жестокого массового убийцы в британской истории – с Джека-потрошителя.

Потребовалось более 114 лет на то, чтобы мир узнал то, чего Фредерик Эбберлайн страшился больше всего в своей долгой жизни после того, как это дело было закрыто – Джек в самом деле может вернуться.

Ларедо, Техас.

23 августа 1916 года

Густое, волнующееся море тумана нахлынуло с реки Рио-Гранде и частично скрыло девяносто шесть солдат второго эскадрона Восьмого кавалерийского полка Соединенных Штатов. В белой дымке среди хаотических звуков люди и лошади ждали приказа переправиться на другой берег, в Мексику. Пение птиц и жужжание насекомых представляли собой сплошную какофонию ночи, усиливавшую нервозность кавалеристов.

На холмике на северном берегу Рио-Гранде неподвижно стоял броневик. На капоте была разложена большая подробная карта, ее удерживал на месте старый масляный фонарь, и человек среднего роста ткнул указательным пальцем в небольшой прямоугольник южнее границы.

– Ваша цель, лейтенант, этот лагерь.

Более высокий и гораздо более молодой первый лейтенант с растерянным видом изучал карту в свете маленького фонаря.

– Генерал, есть ли какие-то разведданные кроме ранних донесений о том, что Вилья[5] находится в двухстах милях к югу, далеко от этого поместья?

Генерал Джон Джозеф Першинг, «Черный Джек», смотрел на карту, не поднимая взгляда на стоящего слева человека. Кивнул и перевел дух.

– Лейтенант, этим утром Панчо Вилья не наша задача, – Першинг, наконец, поднял взгляд и посмотрел в холодные глаза белокурого лейтенанта Джорджа С. Паттона[6]. Адъютант стоял на своем, и генерал ждал неизбежного вопроса.

– Мы выполняем официальный приказ президента переправиться в Мексику, и ведь нам поручено взять в плен Панчо Вилью? Можно спросить, генерал, какая у нас задача?

Першинг молча протянул руку, и один из стоявших сбоку адъютантов вложил в нее большой конверт из плотной бумаги. Генерал подержал его обеими руками, а затем, словно в задумчивости, медленно огляделся, будто высматривая что-то в густом тумане на берегу.

– Напоминает мне утро перед сражением на высотах Сан-Хуан на Кубе, – сказал Першинг, посмотрев вверх.

Паттон видел, что генерал вглядывается не только в окутывающий их туман, но и в прошлое, в те дни, когда он был юным лейтенантом в Десятом кавалерийском полку, состоящем полностью из негров, чем и объяснялось его прозвище – Черный Джек.