Повстанцы отправились к деревне.

Она будто вымерла. Ни одного человека на улице, хотя только что они видели в бинокль движение. Ясно, жители боятся, но вот из-за дома появился человек. Он осторожно приблизился к трем вооруженным людям.

– Извините, – начал Алекс. – Нам бы хотелось поговорить со старостой, ну, или с кем-то из представителей местных властей, чтобы пройти через туман в город. Меня, кстати,  зовут Алекс Траск.

– Гермес, – испугано произнес поселянин.

– Пожалуйста, Гермес, проводите нас.

– Конечно, конечно.

Гермес махнул рукой: «следуйте за мной». Он привел людей к дому старосты, попросил их подождать, а сам буквально взлетел по ступеням крыльца и, хлопнув дверью, исчез внутри.

…

– Господин Аполлон, господин Аполлон, – залепетал Гермес. – Там такое творится, такое!

– Ну! – староста недовольно выдохнул, погрузившись в сизое облако табачного дыма.

– Чужаки, – шепотом произнес Гермес, округлив глаза. – Я думал, а тут… Я знал, что тот, кого нашел Харон на свалке, нам добра не принесет. А что он покинул деревню, так это ничего не значит. За ним шлейф тянулся. Шлейф странностей. Я это почувствовал. Может, тот чужак и не желал причинять беспокойства, не было у него на уме темных мыслей, да только вот… Не хотел, а…

– Паучье вымя! – тихо выругался Аполлон. – Гермес, зело ты много и порно балагуришь, а сие не есть благо. У меня от трескотни твоей рух в башке произошедши. Не можешь ты издоволом свершать, все нахрапом стремишься. Ну-ка, глаголь неспешно.

– Так я и говорю, чужаки пришли. Трое. Стоят у вашего дома. Вас требуют.

– И кто раззвонил обо мне, не ведаешь?

– Не знаю я, – обреченно сказал Гермес.

– А я, кажись, ведаю. – И староста пронзил собеседника взглядом.

Гермес смутился.

Господин Аполлон положил трубку в грязную миску, что-то недовольно забубнил себе под нос и, тяжело встав из-за стола, произнес глухо: «Веди».

…

Они вышли на крыльцо. Перед домом стояли три человека в костюмах цвета хаки.

– Приветствую чужестранцев. Меня Аполлоном звать, – произнес староста и обмерил гостей взглядом. – Кто такие? Откуда путь держите?

– Господин Аполлон, мы родом из Серышевска. Думали, как нам попасть незамеченными в город, вот и набрели на вашу деревню.

– Вельми сие странно бысть. Град сей мертв ведь. Мор, знамо.

– В каком-то смысле да. История, правда, долгая. Да мы и сами всех нюансов не знаем. Градоправитель города, его Наставником называют, усыпил людей, а мы против этого выступаем. Хотим уничтожить существующий режим, – не спеша, подбирая слова, произнес повстанец. – Понимаете?

– Разумею. Недовольные, то бишь. Странно вельми, что ты все намеренья свои обнажаешь.

– А смысл-то врать?

Аполлон задумался.

Повстанцев удивил язык старосты. И было б ничего особенного, если бы жители объяснялись, пересыпая архаизмами, но когда один человек украшал высказывания такими перлами, выглядело неестественно. И это на фоне Гермеса, что говорил на современном языке. «Может, глава деревни обязан вести беседу именно так? Традиция?» – подумал Алекс.

Гости смотрели на Аполлона, как на забавное явление. Они окинули взглядом его длиннополую одежду, костлявые пальцы цвета пергамента, торчащие из-под разморившихся краев ткани, и поймали себя на мысли, что перед ними персонаж из сказки.

– Так вот что я молвить желаю, – продолжил староста. – Раз повесть ваша длинна зело и вы ищите потайный ход в град, то вам дорога к Харону предстоит. Но я разумею так: к столу пригласить вас обязан. Не откажите?

– Нет.

Четверо вошли в дом. Гермеса послали за Хароном.

Гости расселись за столом. Аполлон, никуда не торопясь, разложил деревянные тарелки с нехитрой снедью, в центр поставил кувшин с квасом.