– Я вернусь часам к трем, – предупредила она помощницу, выходя на площадку.

– Хорошо, Камилла, – откликнулась Клаудиа, разогревавшая в этот момент свой обед в СВЧ.

Камилла бегом спустилась на первый этаж, ее каблучки звонко цокали по широким мраморным ступеням.

Она направилась к станции Сен-Сюльпис, десять минут спустя уже вышла из метро Шатле-ле-Алль и торопливо зашагала через Севастопольский бульвар в сторону улицы Тампль. Магазин «Слова и словесность» прятался в глубине мощеного тупика. Здесь Камилла замедлила шаг, задышала ровнее. Это место было ей знакомо до мельчайших деталей. Теперь Стивен был уже состоявшимся человеком, вполне уверенным в себе, хотя жизнь его не пощадила. Пятнадцать лет назад он потерял жену, погибшую в автомобильной катастрофе. Как раз в то время они разводились, и Кайла, которой было девять лет, считала отца виновным в смерти матери. Стивен погрузился в глубокую депрессию, вызванную долгим, мучительным лечением – следствием того же несчастного случая. Он проявил поразительную выдержку и мужество и мало-помалу восстановился, тем более что ему помогали родители, а главное, ободряла дочь, которая, взрослея, начала понимать, что отец ни сном ни духом не виноват в смерти ее матери.

Камилла снова встретила молодого человека, который некогда сумел привлечь ее своей почти болезненной хрупкостью, а с годами превратился в зрелого мужчину, и полюбила его теперешнего. В нем сохранилась душевная тонкость, делавшая его таким обаятельным, и, вместе с тем, он приобрел новую уверенность в себе.

Стивен всегда находил нужное слово, чтобы укрепить ее доверие к нему, увлечь ее мечтами, пылкими мечтами, иногда заводившими их слишком далеко. Это походило на стремительное бегство от действительности в страну всепоглощающей страсти. Но в один прекрасный день этот невероятный любовный союз, в котором они спасались, точно пара подростков, напуганных суровой реальностью, грозил столкнуться с ней, оставив вместо упоительных надежд юности одно пепелище. Камилла старалась не думать об этом, вернее, гнала эту мысль всякий раз, как в ее душу закрадывались сомнения. С какой-то дерзкой, бесшабашной легкостью она отмахивалась от проблем своей будничной жизни. В объятиях Стивена она переживала волшебное приключение, идущее вразрез с общественными устоями. И знала, что когда-нибудь жизнь заставит ее вернуться на прежнюю дорогу, которую и не полагалось покидать – на путь успешной деловой женщины, примерной матери семейства и якобы счастливой супруги. Но она уже на все махнула рукой и со дня на день откладывала тот миг, когда придется сделать выбор. Миг, когда она перестанет быть юной школьницей Камиллой, той, что выбегала из аркашонского лицея «Вольный воздух», озорной девчонкой-подростком, что карабкалась на крутую дюну Пила до потери дыхания, держась за руку юноши с английским акцентом. Нет, она уже не будет той, что нарочно падала на горячий песок и впивалась ярко-зелеными глазами в глаза Стивена, прекрасно зная, что может просить у него все, что угодно, и он это исполнит.

Стивен, со своей стороны, никогда не забывал Камиллу. И долго не решался просить ее о встрече, боясь, что она окончательно и бесповоротно оставила его на задворках памяти. Однако ничего такого не случилось, и он первый не уставал этому дивиться, упиваясь вместе с ней мгновениями невыразимого счастья. В отличие от Камиллы, он не отмахивался от неизбежных вопросов, касавшихся их общего будущего. И временами даже спрашивал себя, есть ли оно у них, не существует ли страсть лишь для того, чтобы человек родился, прожил жизнь и умер, изведав это блаженство, но так и не соединившись со своей половиной.