Стиснув зубы, Ши Мин закрыл глаза. На лице его ясно читалось несогласие, но сил пререкаться не оставалось.

– Эта победа не должна стоить дороже твоей жизни, – коротко бросил Юкай и выпрямился. – Если в последние дни похода с тобой что-нибудь случится, то армию охватит хаос.

Если бы словами можно было обездвижить, то наставник уже был бы примотан к постели десятками цепей, пусть и неправильным, невозможным казалось удерживать его.

– А ты справишься? – после недолгой паузы спросил Ши Мин. Глаза его стали яснее и влажно блеснули в полумраке шатра. Лекарь глиняной статуей замер в углу, стараясь не дышать.

– Откуда мне узнать, на что я способен, если ты не дашь мне шанса?

– Тогда иди, – Ши Мин уронил голову на тонкий матрас и зажмурился. – Промедление может вызвать новые осложнения.

Юкай вывалился из влажного полумрака. Слишком много сил ушло у него на борьбу с собственной паникой и желанием не то уговорить, не то связать неспокойного наставника. Полог упал, отрезая шатер с Ши Мином и лекарем от раскаленной равнины.

«Видимо, демонам было мало нижнего мира, – с раздражением думал Юкай, заново заматывая лицо шарфом. Влажные рукава высыхали, испуская легчайший пар. – Демонам не хватало места, они выбрались на поверхность и выжгли все, куда только дотянулись. Выжгли и выстроили свои каменные города, создав это подобие нижнего мира. А потом породили расу упрямых, нечестных и заносчивых пустынников, которых можно опасаться как противников, но совсем не хочется уважать…»

К стенам младший Дракон вернулся в нужной степени бешенства и тут же скомандовал заряжать баллисты. Первый залп заставил стену содрогнуться.

Тяжелая злость душила. Юкай закрыл глаза, медленно выдохнул, пытаясь справиться с волной, стиснул кулаки почти до боли и тут же расслабил, ощущая, как горят на ладони следы от ногтей. Нужно привести чувства в порядок, они только мешают и туманят голову.

Со стен полетели первые стрелы. Плоские, похожие на полумесяцы наконечники отражали солнце, падая под хриплые, едва слышные команды; они застревали в щитах, отскакивали от прочной чешуи. Следом посыпались камни.

Пустота за правым плечом ощущалась слишком заметно, как будто не человека там не было, а важной части тела.

Пусть расходуют стрелы, настоящий бой начнется только после того, как будут пробиты ворота.

И вот дерево затрещало, разлетаясь измочаленными обломками, и время снова замедлилось – темная лавина ворвалась в город. Наверняка многие солдаты видели падение Ши Мина и стремительный побег Юкая в лагерь. Какие слухи теперь расползлись по войску? Ранение, смерть, предательство? Тревога не придает сил, но может заставить привыкших к риску людей собраться и ударить так, как должно, – без единой ошибки.

Первые алые брызги полетели на песок, мгновенно сворачиваясь. Светлые и красновато-рыжие бока домов раздавались вширь, превращая улицы в тенистые тропинки. Темные щупальца войска просачивались меж домов, наводняя город. Остановив ящера у кривоватого дома в три этажа, Юкай соскользнул с седла – дальше хода нет, слишком узкие улочки не дадут пройти зверю, зажатому с обеих сторон каменными стенами.

Он едва успел коснуться носками сапог мощеной дороги. Короткий нож с узкой рукоятью звонко врезался в прочную боковую чешую зверя и упал в пыль, едва не задев скулу, – Юкай успел отшатнуться, пропуская серебристый блик. Нападавший скрывался в густой тени под навесом чудом уцелевшей лавки. В мирное время тут торговали орехами и сухофруктами, но сейчас между раскатившихся корзин валялись лишь несколько раздавленных скорлупок да немного урюка.