– Ни в коем случаи, товарищ старший лейтенант. Да чтобы я отказался выполнить приказ? Первая же прокурорская проверка классифицирует мои действия как воинское преступление. Я просто, руководствуясь пятым параграфом из восьмой статьи Корабельного устава Космической пехоты, откладываю его исполнение на неопределенный срок в связи с форс-мажорными обстоятельствами способными привести к неоправданным и чрезмерным потерям среди подчиненного личного состава. – Ему не раз приходилось осаживать подобным образом разномастных военных чиновников, потому, что в отличие от остальных, он знал «назубок» все руководящие документы и, умело использовал их противоречия в собственных интересах.

Булгакова молчала, словно «рыба об лед»!

Аргументы начальника загнали ее в тупик, и она величайшим напряжением воли пыталась хоть как-то вывернуться из этой безнадежной ситуации.

Заметив ее смятение, Ярославцев невозмутимо продолжил гнуть свою линию:

– А пока вы станете ждать допуска к исполнению обязанностей, для вас на базе будут существовать три золотых правила, так называемые три «Не», которые вы должны исполнять неукоснительно: не руководить боевыми операциями, не покидать расположение базы без уведомления старшего начальника, то есть меня, и не принимать самостоятельных решений.

– Сколь долго будут действовать ваши драгоценные «Не»? – Елена, дрожащей рукой, поправила прическу.

– Месяц, бриллиантовая моя.

– В случаи вашей гибели, или физической невозможности выполнять свои обязанности, кто подхватит упавшее знамя?

– Капитан Бухарин. – Константин откинулся на спинку кресла и попытался с тем же наигранным простодушием успокоить подчиненную. – Елена Викторовна, право не стоит так нервничать и злиться. Присмотритесь, освойтесь, втянитесь в служебный биоритм. А глядишь через месяцок, если все будет тип-топ, примем решение: утверждать вас на эту должность или нет.

– Послушайте сер!!! – не сдерживаясь, повысила голос Булгакова. – У меня такое впечатление, что я попала в какой-то партизанский отряд, а не кадровое соединение. «Примем решение»?! С кем вы собираетесь обсуждать мое назначение? С господами рядовыми и сержантами?!

– Нет, старший лейтенант. Это судьбоносное решение мы примем на общем собрании господ офицеров базы.

– Я протестую! Это грубейшее нарушение…

– Приложение номер пять Боевого устава Космической пехоты гласит: «В боевой обстановке командир части имеет право потребовать от вновь прибывшего офицера пройти тестирование на профпригодность.

Или же назначить ему испытательно – адаптационный период, если не уверен в его профессиональных навыках. В случаи если офицер не смог справиться в установленный срок со своими обязанностями, показал низкие морально – деловые качества, или его действия повлекли значительное снижение боевой готовности подразделений, вопрос о дальнейшем нахождении данного офицера в списках части выносится на решение общего собрания офицеров и решается открытым голосованием».

– Я вам не верю! Вы подтасовщик.

– Встать, – спокойно скомандовал Ярославцев, – руки по швам, плечи развернуты, подбородочек чуть выше. Прекрасно! Кажется, теперь я вновь наблюдаю перед собой не размазню, а настоящего офицера. А на будущее Елена Викторовна искренне советую, не ерепеньтесь. Я ведь не первый год в Армии. Насмотрелся всякого. Потом еще не раз будите благодарить меня за это решение.

Девушка, пытаясь сохранить невозмутимость, и в этот раз смолчала, намерено уставившись в натюрморт висевший над его головой. Но нервы предательски сдали и слезы от обиды потекли по щекам.

Ярославцев силой вдавил ее в кресло и предложил стакан с водой.