– Миша, привет, – послышался звонкий женский голос.

– Привет.

– Звоню тебе весь вечер, где ты и почему не брал трубку.

– Прости, принимал душ и видимо в это время я пропустил твои звонки.

– Мог и сам позвонить, знаешь ведь, что ждем тебя всей семьей, ждем от тебя вестей.

– Да, прости, вернулся очень уставшим и, едва добравшись до постели, грохнулся на нее и только недавно поднялся.

– И всю ночь теперь будешь не спать, а завтра когда встанешь и когда приедешь к нам?

– Да, Мака, завтра с утра, как известно, наверное, и тебе, сняли карантин и разрешается уже выезжать и въезжать в город. Так что завтра выезжаю к вам, как дети?

– Дети. Дети в порядке, просто заждались тебя очень.

– Да, понимаю, я тоже сам сильно соскучился по ним.

– А по мне?

– И по тебе тоже, родная.

– Они ждут тебя с подарками, ты не забыл?

– Нет, конечно же, помню и все сделаю как надо.

После недельного перерыва, просмотра разных каналов и передач по телевизору, вызванных многосуточными дежурствами в службе безопасности компании, в которой работал Михаил, он с большим нетерпением подошел к своему зомби-ящику и отрывисто нажал на кнопку его включения.

На любимом его канале шел блок рекламы и в том числе реклама министерства внутренних дел, о предотвращении насилия в семье, и номер горячей линии, по которому предлагалось звонить гражданам в случае необходимости.

Питье ободрительного горячего напитка подходило к концу, когда передавали по телевизору горячие криминальные новости и в том числе новость о том, что в некой семье произошел конфликт между родителями, когда сын решил позвонить по горячей линии, указанной в рекламе, и долго воздерживаясь от этого и неоднократно грозя этим своему отцу, решился под конец на этот шаг. После чего отца семейства забрали в полицейский участок и там в надежде успокоить его применили против него силу, но переборщив в своих полномочиях, его отвезли в республиканскую больницу, в которой он вскоре скончался от кровоизлияния в мозг.

Интервью журналистам давала в слезах сожаления жена погибшего мужа, жалуясь на то, что ее несовершеннолетний сын, в надежде на разрешение семейного конфликта, ошибочно позвонил в полицию и сообщил о случившемся, и все так трагически закончилось для их семьи.

– Мда, – тяжко протянул Михаил, допивая свой напиток. – раньше такие случаи, конечно, случались редко – и подошел к рабочему столу в комнате, в которой был включен телевизор, на котором лежал его бумажник, и достал оттуда оставшиеся со своей небольшой зарплаты деньги.

– Так, – протянул он, пересчитывая их внимательно, в надежде хоть так увеличить их содержание, количество и ценность.

Сорок лар2 туда и сорок обратно, только на дорогу. Блин за восемьдесят лар только я бы смог прожить целую неделю, а теперь в условиях отсутствия междугородного транспорта приходится за такую цену договариваться с машиной, с частниками, удачно пользующимися существующим в стране карантином.

Опять послышался звонок по мобильному телефону.

– Привет еще раз, Миша, – послышался голос.

– Привет, Сандро, давненько не виделись, – с улыбкой ответил Михаил.

– Да, ну что же теперь нам делать, если во время недельной пересменки нам удавалось подолгу оставаться друг с другом и беседовать обо всем нас волнующем, а теперь из-за того, что нас возит служебная машина, чтобы не заставлять ждать водителя, приходится быстро расставаться друг с другом.

И теперь уже разговоры друг с другом и тем более требующие времени, приходится переносить по телефону.

– Да уж, делать больше нечего, – согласился Михаил.

– Ну как, собрался и приготовился к завтрашнему отъезду, – поинтересовался Александр.