Провалилась Милочка на первом прослушивании. Она немного удивилась, когда поняла, что злость и досада от неудачи испарились минут через пятнадцать. Она была свободна! Никакой зубрёжки, никаких волнений. Из общежития никто не гнал . В то время, как наиболее удачливые продолжали бои за поступление, Милочка наслаждалась столичной жизнью: выставки, музеи, театры, парки, магазины, кафе. В её сумочке лежали схема метро и книжка-путеводитель.

Однажды, проходя мимо аптеки, расположившийся на первом этаже соседнего дома, она увидела на её двери объявление, написанное красным фломастером от руки. Аптеке на временную работу срочно требовалась уборщица. В тот же вечер Милочка уже мыла полы. А ещё через три дня у неё появился первый поклонник. Молодой человек в очках, коротко стриженный, интеллигентного вида. Он носил светлую с короткими рукавами рубашку и обычные темные брюки, что было очень немодно в то время. Молодой человек появлялся в одно и то же время и, не заходя во внутрь, смотрел на Милочку всё то время, что она находилась в аптеке. Он не делал попыток с ней познакомиться. Только улыбался и кивал головой в знак приветствия, когда она, закончив уборку, выходила на улицу. Однажды он заговорил.

– Вы не боитесь руки испортить? – спросил он.

– Не очень, – ответила Милочка, выставив вперёд свои изящные ладони с длинными тонкими пальцами. Знакомиться с молодым человеком она не торопилась. Ей было некогда. Надо было успеть посмотреть столько всего.

Через два месяца в аптеку вернулась прежняя уборщица. В общежитии попросили освободить места для студентов. Лето закончилось. С каждым днём становилось всё холоднее. Денег на покупку тёплой одежды и на новое жильё не было. Милочка вернулась домой. К её полному удивлению, никто не упрекал её неудачным поступлением. Наоборот, они ею даже гордились.

– Молодец, сестра, одна в столице выжила. Не ожидала, думала на третий день назад вернёшься, – подмигнула Нина.

– Прекрасно выглядишь. Хотя пару килограммов не мешало бы сбросить, – рассмеялся Виктор.

– Отведу тебя в понедельник на работу, – сказал Сергей Викторович.

В те времена не работать было нельзя. Тунеядцев, тех, кто не хотел работать, привлекали к уголовной ответственности.

– Что за страна такая? Никакой свободы. Сплошная дискриминация. Уехать бы отсюда, – с раздражением думала Милочка по утрам, собираясь на работу. Виктор Сергеевич устроил её на должность секретарши в один из отделов Министерства.

Слова «устроить» и «достать» были наиболее употребляемыми. Устраивали на работу и на учебу. Доставали продукты, одежду, мебель, путевки в загородный дом отдыха и в заграничное турне. Особой популярностью пользовались книги. Их доставали по одной и собраниями сочинений. Причём, не только доставали, но ещё и читали. До появления мобильных телефонов и интернета была целая вечность, и чтение было самым доступным видом развлечения.

Деньги значили меньше, чем знакомства. Уважающий себя человек обязан был иметь «нужных людей» в гастрономе напротив дома, в центральном универмаге, в обувном отделе, в ювелирном, в кассах железнодорожного вокзала и аэропорта, в магазине мебели и, конечно, в книжном. «Нужные люди» осуществляли распределение дефицита. Там, где дефицита не было, «нужные люди» развлекали себя «откладыванием», «придерживанием», «оставлением» пользующихся спросом товаров и услуг другим «нужным людям» и их клиентам. Так как в дефиците было, практически, всё, то работы у «нужных людей» было более, чем достаточно. «Нужным» мог стать кто угодно, от министра до уборщицы. С ролью «нужных людей» особенно успешно справлялись грузчики и продавцы в магазинах.