– Держись, Малёк! – проорал Саром, пробираясь вместе с мальчишкой до спуска в трюм.

Бушующий шторм оказался не страшен “Отверженному” и его команде. Яростная стихия выплюнула слегка потрепанный фрегат где-то в районе Малых Антильских островов, что не сильно помешало планам капитана. Да и как можно было помешать столь простой цели, как поживиться золотом с торговых судов, случайно оказавшихся на пути? А потому, исправив небольшой ущерб, нанесенный штормом, и почтив память пары смытых в море товарищей кружкой рома, пираты спустили черный флаг и отправились на поиски добычи.

– Ты чего, Малёк? Неужто шторм так напугал? – Джеймс Джонсон, по прозвищу Чайка из-за татуировки крикливой птицы на правой щеке, прислонился спиной к фальшборту с насмешкой разглядывая вялого юнгу, который уже пять минут завязывал канат. Точнее пытался его завязать, но все было тщетно.

– Нет-нет! – мальчишка тут же замотал головой.

Он не хотел прослыть трусом, но разве мог сказать Чайке, что дело вовсе не в шторме? Как-то неуютно было ощущать себя воскрешенным усилиями странного корабля, особенно, когда это самое воскрешение никак не проявлялось. Мальку даже порой начинало казаться, что все души-звезды, галактики и летающий во мраке неба корабль мерещились ему, пока болтался тряпичной куклой в щупальцах Отверженного. Но затем он смотрел на скалящегося осьминога, ловил на себе пристальные взгляды капитана и понимал: все было реально.

– Да брось! Я когда впервые попал в шторм, думал обделаюсь от страха, ха-ха, – Чайка заухмылялся, растрепав и без того лохматые волосы юнги.

– Почему?

Мальчишка искренне удивился такому признанию. Джеймс казался ему сорвиголовой, который не ощущал страха. Уж больно отчаянно вел себя пират, с легкостью обезьяны взбираясь на реи, встречая большие волны с улыбкой и с готовностью кидаясь в драку даже против человека вдвое больше себя. Старая донья, у которой Малёк жил и работал последние годы, говорила, что у таких людей горячая голова. Раньше юнга не очень понимал как это, но теперь, наблюдая за Чайкой, все вставало на свои места.

– А ты попробуй провисеть на канате где-то за бортом, когда тебя то и дело швыряет из стороны в сторону!

– Ерунда, – Гарри-Порох, улыбчивый мужчина лет двадцати пяти с непослушной копной светлых волос, пренебрежительно махнул рукой. Оказалось, он все это время спокойно подслушивал их разговор. – Свой первый шторм я встречал на торговом судне, а вот после него вылавливали меня уже пираты “Зари”.

Пока юнга слушал рассказ, открыв рот, Чайка подозрительно прищурился.

– Как же не потонул, а? Брешешь небось, белобрысый!

– Зуб даю! – Порох, для достоверности, не иначе, двумя пальцами подцепил один из своих верхних зубов.

– Золотой? – невинно улыбнулся Малёк.

– Держи карман шире, мелочь, – Гарри отвесил пацану несильный подзатыльник под смех Чайки.

– Куда уши развесили, бездельники?

Саром, уперев кулаки в бока, недовольно взирал на веселую троицу. Стоило устроить им выволочку для профилактики, но боцману не очень хотелось этого делать. После шторма юнга, и так подглядывающий на пиратов с опаской, стал совсем молчаливым и закрытым. А теперь, вон, шутить пытался.

– Мы учим Малька вязать узлы, Саром! – быстро нашелся Чайка, нагло улыбаясь.

– Один узел в четыре руки учите? – боцман приподнял бровь. – Совсем уж мозги растеряли? Ладно Гарри, – Саром махнул рукой в сторону главного канонира “Отверженного”, – у него от залпа пушек давно крыша течет, но ты-то Чайка куда?

– А я за компанию, – Джеймс примирительно приподнял руки, возвращаясь к своей работе.