Имея почти час свободного времени, ребята решили побродить по парку. Было солнечно, но не жарко – теплый, напористый ветерок дул с озера. В парке царил идеальный порядок. Повсеместно стояли широкие чугунные скамьи с деревянными брусочками по сиденью и спинкам. Присев на одну из них, почти у самого обрыва, друзья любовались открывшейся картиной. Невесть откуда взявшийся Кеша, забравшись к Даше на колени, мгновенно уснул, почти полностью свесив задние лапы – было не понятно, как он вообще не свалится.

– Слушайте, а хорошо тут, – Антон, вытянув длинные ноги, закинул руки за голову.

– Мне казалось, этого не может быть в принципе, – Саша обвел друзей взглядом, – Что все это бред какой-то про эту школу.

– А я все время ждал чего-то, – Вася погладил дремлющего Иннокентия, – Неосознанно ждал какого-то чуда что ли. Сон этот, будь он не ладен, столько лет снился, а сегодня когда собаки напали…

– Но это и есть чудо, – Даша посмотрела на Васю, – Ты спас сегодня Тоху, это точно, я не знаю как, но ты это сделал.

– Я тоже не знаю, и это очень пугает.… Может, не говорить пока никому?

– Не хочешь, не говори, – поддержал Саша.

– Быков говорил, про скрытую в нас какую-то силу. Да где она, я – обычный, – Антон потер красноватый ромбик на левом запястье, – Разве только эта отметина.

– Нас научат всему, для того нас и пригласили, – Даша откинулась на спинку скамьи, – И тогда мы разберемся с нашим прошлым. Может, и семьи найдем. Я просто чувствую, что все будет хорошо!

– Ладно, поживем – увидим, – ответил Антон.

– Как Артем и Кирилл, без закидонов? – спросила Даша.

– Пока нормально, – пожал плечами Саша.

– Мы ведь еще почти не общались, все бегом, – добавил Вася.

Друзья, глядя на озеро, с разговорами, и не заметили, как подошло время медосмотра. Хорошо хоть Кирилл и Артем крикнули их по пути в лазарет.

Вестибюль Восточного корпуса оказался отделан не менее богато, чем главный, хотя конечно, и уступал ему в размерах. Справа от входа друзья увидели группу студентов толпившихся у дверей с большой табличкой «Лазарет». Подойдя, ребята перезнакомились с одногруппниками, с сожалением заметив, что Румянцев тоже будет учиться вместе с ними.

Через несколько минут двери распахнулись, выпуская первую группу, следом появилась пожилая медсестра.

– Вторая группа, входите, пожалуйста. Девушки здесь, – указала она на первую дверь, – Юноши – третья дверь направо. Прошу вас в раздевалках снять обувь и оголить руки до плеч, далее проходим в кабинеты.

Раздевалка – узкое проходное помещение с рядами стульев и ковриками вдоль стен. Над каждым стулом размещался латунный крючок для одежды.

– Интересно, а есть прививка от нищебродства? – глянув на треснутые очки Антона, спросил в пустоту Румянцев.

Некоторые студенты стали переглядываться. Антон покраснел, но ничего не сказал. Победив тугую пуговицу на манжете, он, наконец, снял рубашку.

– Вас, что, в инкубаторе, клеймят что ли? – заржал Румянцев, заметив у ребят на левых запястьях красноватые ромбики.

– Ты достал! – Саша двинул ему прямой короткий – точно в нос, – Это, – Саша тряхнул кулаком, – Прививка от наглости.

Отлетев на стоящий сзади стул, Румянцев ошалело хлопал глазами, пока потекшая из носа кровь не закапала ему на белоснежную толстовку. Все замерли в ожидании продолжения.

– Разделись? – невысокий худощавый доктор выглянул из кабинета. На нем были светло-салатовые халат и медицинская шапочка, на худой шее болтался стетоскоп. – Проходим,… таки-ударились молодой человек? – он смотрел на Румянцева смеющимся взглядом, – Бывает. – Он подошел к нему и указательными пальцами обеих рук провел по основанию носа сверху вниз. Раздался неприятный хруст, и кровь побежала еще сильнее, обильно украшая толстовку. – Вот так. Хорошо. Любаша! Любовь Федоровна, будь добра два кровоостанавливающих для носа! – позвал он.