– А чтобы ты хотел?

– Мяса, – был его ответ. Ну что ж закономерно, наверное, большинство мужчин выберут мясо, даже как «вкусняшку» к чаю.

Когда я начала выставлять тарелки на стол, я продолжила свои размышления:

– Хотя… Вишну ведь считают хранителем мироздания, но в то же время говорят о нем, как о величественном, но одновременно с этим и грозном, ужасающем. «Сознающий прошлое, настоящее и будущее; творец и разрушитель мироздания», – процитировала я абзац, который смогла вспомнить из одной книги…

– К чему ты это всё рассказываешь? – Мао пододвинул к себе тарелку с тушеным мясом и овощами.

– В общем, если Вишну и есть Кровавый, раз мы очутились тут…

– Это вообще ничего не значит, – опять оборвал меня демонион. – Запомни, Лиэна. То, что произошло тысячу лет назад, для созданий, живущих короткую жизнь, становится историей, которая обрастает миллионом легенд, несуществующими фактами и домыслами. А уж, что Кровавый вкладывал в головы своих почитателей, и во что они верили – потомки могут только догадываться. Себя такие Боги зачастую подают, как спасителей, тех, кто дарует бессмертие, вечную молодость, богатство – что угодно, лишь бы им преподносили нужные дары. А низшие существа в весь этот бред верят, потому что им удобно лелеять себя глупыми мечтами и надеждами, даже если в глубине души они осознают, что всё это ложь и обман. И совсем не факт, что тот, о ком ты говоришь, и есть Кровавый, может, именно благодаря этому… Возможно, Вишна этот и изгнал Кровавого отсюда. Кто знает. На этой прекрасной ноте давай-ка и преступим к еде.

Достав себе и Мао вилки, ножи и салфетки, я присела на стул рядышком и, выбрав для себя тарелку с куском жареного мяса и тарелку с фруктами, молча приступила к еде, думая о том, что сказал мужчина.

После обеда, который в нынешнем мире стал ужином, демонион ушел за ширму, умылся, и, сняв с себя ботинки и плащ, впервые за долгое время широко зевнул, потянулся, убрал крылья и как подкошенный рухнул на кровать.

– Ты спать, что ли, собрался? – я удивленно проследила за ним.

– Да, – ответил он, опять зевнул и, спрятав лицо в подушках, притих.

Больше тревожить я его не стала – мало ли, может, он ночью не спал, это я дрыхла без задних ног. Поэтому я тихонько доела, убрала остатки и спрятала их в пространственном кармане, в очередной раз поразившись тому, что я теперь умею делать. Прибрав со стола, и понимая, что спать не хочу: я уже привыкла к времени на Армадане, где сейчас, наверное, не было и шести вечера, я тихонько на цыпочках пошла к выходу из шатра – хотелось получше разглядеть храм и комплекс в целом, пусть сейчас и темно, но зрение у меня лучше человеческого.

Однако стоило мне только отодвинуть плотную ткань, которая заменяла дверь, в сторону, Мао, судя по приглушенному голосу, не приподнимая головы от подушки, рявкнул:

– Стоять! – и я послушно замерла на месте. Ушки прижались к голове, а хвост нервно задрожал. – Выходить тебе строго-настрого запрещено!

– Я только одним глазком… и рядом постою. Да и я не собиралась выходить, – попыталась я оправдаться.

– Чтобы потом твои глазки голубые мне пришлось собирать по округе?

– Да почему сразу…

– Зная тебя – это был бы крайне закономерный итог, – перебил он меня недовольным тоном. – Ложись спать. Через пять часов мы переместимся дальше, и, когда ты потом ляжешь спать, неизвестно.

– Хорошо, – покорно пробормотала я и вернулась обратно к обеденному столу.

Ну и что мне прикажете делать? Спать не хочется, а надо. Закон подлости в действии. Вот было бы у меня снотворное какое-то… Хотя! Есть ведь Мао, а он крайне умело как-то меня усыпляет. Нужно поспешить, пока он ещё не уснул!