Осознав, что все, что мне может понадобиться, уже собрано, я приподняла рюкзак: мне он показался кошмарно тяжелым, хотя место там ещё было. В любом случае сейчас это неважно, тащить я его точно смогу. Теперь главное, благополучно дождаться Вебера.

Сделав глубокий вдох, я попыталась немного успокоиться. В этот момент где‑то что‑то громыхнуло. Вздрогнув, я прислушалась. Что это ещё такое?

Мне неожиданно начало казаться, что я слышу крики и топот за дверью, что кто‑то зовёт меня. Охваченная паникой, я кинулась к выключателю и погасила свет, начала пятиться, не сводя взгляда с двери. Бессилие опутало меня прочной паутиной, и, дойдя до дивана, я опустилась прямо на пол. Меня так пробило, что я полностью онемела. Боже, Боже… Как же там Вебер? Господи, хоть бы с ним всё было в порядке…

Кровь отлила от моего лица, в животе – разве что не ледяная глыба.

Нет‑нет‑нет. Быть того не может… Не мог же Спольников уже сейчас всё понять? А почему не мог?..

Прошло слишком мало времени? Или не так мало?

Минут пять всё было тихо, и я уже подумала, что мне, должно быть, показалось, но нет, не показалось. Моё сердце ёкнуло, когда в дверь кто‑то громко постучал.

***

Я буквально онемела, сидя на полу в полутьме моей комнаты.

– Маша! Это Антон. – Я мгновенно узнала голос Спольникова. От страха меня словно изморозило внутри: ну и кто мне сейчас поможет? Дрожа, я обхватила плечи руками. – Ты можешь открыть мне?

Я молчала. В голове гремела одна мысль: что с Вебером? Жив ли он ещё? В груди кольнуло, когда я ещё раз прокрутила в голове все варианты того, что могло случиться с наёмником. Закусив губу, поморщилась.

– Маша, я знаю, что ты здесь! Пятнадцать минут назад Николаев видел, как ты зашла к себе в дом, – громко проговорил Антон. – Он сказал, что ты выглядела очень странно. Что случилось? Ты откроешь мне?

Я нервно кусала губы. Что делать? Что делать? Надо как‑то попытаться сбежать от него. В дверь вдруг снова забарабанили, да так сильно, что я подскочила.

– Мария, – уже громче прикрикнул Антон. – Сию минуту открой мне дверь! Мне нужно поговорить с тобой!

Внутри меня что‑то с надрывом заныло, а потом словно бы разломилось на части, взрываясь от гнева.

– Убирайтесь! – не сдержавшись, выкрикнула я. – Оставьте меня в покое!

Стук прекратился. Через несколько секунд я снова услышала голос Спольникова.

– Маша. – Голос Антона изменился, стал совсем другим – тихим и ровным. Хуже просто не придумаешь. – Я в последний раз по‑хорошему прошу тебя: открой мне дверь.

Сволочь! От гнева я стиснула зубы с такой силой, что они едва не заскрипели.

– Я повторяю, убирайтесь! – снова крикнула я в отчаянии.

В приступе ярости я схватила с тумбы мою кружку и с размаху кинула её в дверь. Пролетев через комнату, кружка вдребезги разбилась, ударившись о дверной косяк. Осколки дождём посыпались на пол.

– Ну, всё, с меня хватит, – произнёс Антон. – Я иду за охраной.

Я услышала какой‑то шум, шаги, потом всё затихло. Я исступлённо замерла. Он ушёл? Я моргнула. И что теперь? Ушёл или караулит меня под дверью? Тьфу ты, что делать?! Что же с Вебером?! Вдруг он где‑то затаился и теперь ждёт меня, зная, что Спольников всё понял? Значит, над выбраться отсюда поскорее и попытаться разузнать всё. Терять всё равно нечего.

Придется мне на свой страх и риск попробовать выскользнуть из дома. Поднявшись с пола, я взяла рюкзак за верхнюю ручку и поплелась к окну. Колени подгибались, вот‑вот рухну. За окном никого видно не было – тишь да гладь. Улица пустовала.

К лучшему. Надо бежать.

Недолго думая, я подошла к двери, тихонько повернула замок, нажала ручку и вскрикнула, когда Спольников, появившись словно бы из ниоткуда, резким движением поставил ладонь на дверное полотно. Удерживая дверь от того, чтобы я её не закрыла, он одновременно с этим не давал мне выйти из дома.