Майк тоже наседал, но не так сильно. Он просто шутил, что я и спортсмен, и музыкант и, что отбираю у него всё женское внимание. Тай молчал и не лез ко мне. Этим он мне нравился ещё больше.

Спустя пару месяцев ежедневных приставаний Джея я сдался. Рассказал отцу, и он счёл это неплохой идеей. Нашёл нам репетиционную базу, мы нашли остальных ребят и начали играть. Репертуар у нас с первого дня был определён. Все хиты классического и хард-рока. Guns N’ Roses мы тоже пели. Мне было тяжело, но я через силу, закрыв глаза, пел и посвящал каждую песню моей маме, вспоминая, как я тогда стоял около дороги с их пластинкой в руках, видя, как она подлетела от удара. Но она любила эту группу. Я тоже. Поэтому по сей день пою их. Так она ближе ко мне. Так я чувствую её присутствие и поддержку.

На репетициях, кстати, всегда было очень весело. Майкл просто не давал нам спокойно играть и расходиться по домам. А в компании Алекса и Мэтта каждая наша встреча превращалась в спектакль с шутками, танцами и ором. Это было неплохо, правда. Благодаря этим придуркам я начал вновь улыбаться. До сих пор в памяти всплывает момент, когда я весь такой серьёзный пел песню Radio Ga Ga группы Queen, а Майк, придурок, начал танцевать ча-ча-ча, пытаясь перекричать меня. Ему эта песня в то время очень нравилась. Короче, он орал без микрофона и танцевал, и я не выдержал. Я начал ржать, не в состоянии продолжать петь. Следом за мной со смеху покатились Алекс с Мэттом. Потом и Джей перестал стучать. Только Люк продолжал лабать5 ритм на басу. Даже Тай ржал как ненормальный.

Кстати, песню мы допели хором, но не играя. А капелла6, так сказать.

С тех пор я стал чаще улыбаться в окружении этих засранцев. Наверное, стал им больше доверять, не знаю. Мы сдружились и были неразлучны, стали поддержкой друг для друга в разных жизненных ситуациях. Каждого из них я уважаю. Каждому из них всегда готов протянуть руку. Каждого готов вытащить из любой передряги. Они действительно важны для меня. Вот только не лезли бы они со своими советами из области отношений, цены бы им не было.

Кстати, бейсбол тоже остался со мной и даже в универе, где я сейчас учусь, я продолжаю играть. Я пошёл по стопам отца и поступил в Чикагский Университет изучать право. Это основательно, серьёзно и монументально. Как вы поняли, с историей искусства или архитектурой я попрощался. А музыка и спорт – это хобби. Честно? Если музыка со мной по жизни и вдохновляет меня, то бейсбол уже не радует, как раньше. В команде я на позиции питчера. Я тот чувак, который бросает мяч. Тот, кто должен просчитать стратегию и бросить так, чтобы заработать максимальное количество очков. Но если быть абсолютно откровенным, то мне надоел бейсбол. Реально надоел. В школе это было нужно, чтобы занять себя и свою голову. Но сейчас, в универе, мне хватает забот с учёбой, я там буквально головы не поднимаю от учебников. Короче, я пока в раздумьях, что мне с этим делать. Но для протокола, как будущий юрист, скажу, что меня, охренеть как, радует моя жизнь и я доволен тем, как я живу. Я будущий юрист. Юрист.

После гибели мамы я разрешил себе радоваться только иногда, в основном на репетициях. Когда перед выпускным классом нам предложили выступать в баре, то Джей сразу же сказал, что мы будем это делать. В тот раз я уже не спорил, я знал, что он всё равно своего добьётся. Мой отец опять помог нам.

Когда я впервые вышел на сцену перед публикой, то понял, что я всё ещё, мать его за ногу, живой. Я всё ещё чувствую. Только на сцене я позволяю себе тихую радость. Почему тогда я не пою профессионально, если я так люблю это дело? Потому что голос мне достался, так сказать, по наследству. Я ничего для этого не сделал. А тот человек, который передал мне его – умер. Точнее трагически погиб из-за того, что я не смог спасти его. Поэтому я не хочу петь на огромную публику. Поэтому моя жизнь теперь подчинена строгому графику, где есть место только учёбе и игре в бейсбол. Всё как по протоколу –чётко, предсказуемо, шаблонно, без неожиданностей и потерь. Поэтому я пошёл учиться на серьёзную профессию, чтобы своим умом чего-то достичь. Чтобы самому чего-то добиться, а не покорять тем, что мне просто досталось. Глупо? Может быть. Но для меня это слишком больная тема. Я хочу доказать, что помимо голоса, я и сам что-то могу. Хочу потом помогать людям, которые попадают в сложные ситуации. А это уже точно не глупо, согласитесь.