– Во дворец ночью? Класс! Я в деле. А что твоя Лювия скажет? Не боишься ее одну оставлять, а?
– Уймись, скотина! – беззлобно бросил Вордий и, поддерживая за плечи Уни, увлек компанию на выход из заведения.
Глава 3. Карьера насмарку
Огромная синяя муха молниеносно опустилась вниз и теперь с фантастической быстротой перебирала лапками по раскинувшейся под ногами Уни роскошной мозаике пола. Молодой архивист настолько боялся шелохнуться, что, похоже, даже чувствительные к малейшим колебаниям воздуха насекомые упрямо принимали его за неодушевленный предмет.
– Мда-а… Я это все очень хорошо понимаю, молодой человек, но все же хотелось бы услышать более внятное объяснение произошедшего этой ночью, – и смотритель архива Маргио хмыкнул на бедного юношу с такой угрюмостью, что у того рухнули последние надежды на какое-либо благоприятное завершение всей этой истории. – Вы хоть сами-то понимаете, что натворили?
– Я… Мне очень стыдно, энель Маргио. Честное слово, я и думать не смел, что все может… закончиться именно так. Правда, я даже не знаю…
– Не знаете. Ох, Уни, вы четыре года имеете честь работать в нашем достославном заведении. Четыре года вы состоите на государственной службе и имеете уникальную возможность вносить свой, пусть скромный, но все-таки вклад в общее дело накопления и преумножения великой сокровищницы знаний нашей империи. А ведь еще сам Саптий Астольдо говорил, что «знаний суть есть высшая мудрость, величайшее могущество, богатство и бремя». И вы, энель Вирандо, как ни печально это признавать, оказались не готовы именно к бремени, что несем все мы – наиболее знающие и образованные люди Дашторниса. А ведь так все хорошо начиналось… В двадцать лет – уже помощник смотрителя отдела. Да какого отдела – чужеземных манускриптов! Одно из самых сложных, самых почетных направлений работы. А какие блестящие перспективы еще недавно открывались перед вами! Ведь не далее как в прошлом месяце я имел обстоятельный разговор с энелем Барко, и он со всей ответственностью заявил мне, что уже через пару лет вы вполне могли бы дозреть и до старшего помощника смотрителя! А там, глядишь, еще через десять лет, когда энель Герзио отправится на заслуженный отдых, и до библиографа рукой подать! Но нет, вы предпочли все это разрушить, сровнять с землей! Ну скажите на милость, какого беса вас занесло в архив этой ночью?
– Понимаете, именно это я и пытаюсь вам рассказать. Дело в том, что я договорился со смотрителем Барко о возможности немного поработать в ночное время…
– Значит, вы договорились с ним?
– Ну, точнее, собирался договориться.
– Ах, собирались? Очень хорошо.
– Ну да. Я вообще-то не в первый раз так делаю, если честно…
– Простите, вы хотите сказать, что уже не в первый раз врываетесь в охраняемое государственное учреждение на территории дворца в пьяном виде? Я уже не говорю про ваших друзей, ведущих себя подобно степным варварам и использующих служебное положение для того, чтобы покрывать эти возмутительные безобразия!
– Ну, признаться, я не мог видеть, как это смотрится со стороны…
– Конечно, вы не могли видеть, вы даже на самостоятельное передвижение были не способны! Вас буквально внесли под руки эти два урода, один из которых показал жетон офицера императорской гвардии и угрожал охране физической расправой, а второй не только не имел пропуска, но и возмутительнейшим образом швырял монеты горстями в разные стороны, что практически полностью парализовало работу всей обслуги сегодня утром. Из-за этого происшествия я был вынужден отдать приказ ограничить допуск людей на территорию и лично, ползая на коленях, изымать все преступным образом разбросанные денежные средства! Нет нужды говорить о том, что сегодня же мною будет составлен подробнейший отчет в канцелярию императора с целью установления виновных и направления соответствующих писем их непосредственному руководству. Что же касается вас, молодой человек, то боюсь, нам придется распрощаться с вами раз и навсегда!