«Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный.

То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и – тучи слышат радость в смелом крике птицы.

В этом крике – жажда бури! Силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат тучи в этом крике.

Чайки стонут перед бурей, – стонут, мечутся над морем и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей.

И гагары тоже стонут, – им, гагарам, недоступно наслажденье битвой жизни: гром ударов их пугает.

Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах… Только гордый Буревестник реет смело и свободно над седым от пены морем!..

Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря. Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит. Точно огненные змеи, вьются в море, исчезая, отраженья этих молний.

– Буря! Скоро грянет буря!

Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы:

– Пусть сильнее грянет буря!..»

Впоследствии брали только узкий социальный контекст «Песни» «буреглашатая», якобы предвидение революции 1905 года. Но на самом деле в тот момент – в 1901 году – это произведение воспринималось гораздо более широко – как символ очищения и раскрепощения сознания, духовного подвига. В очерке «Горький» Рерих говорит о «его вмещении и широком сознании»: «Да, автор “Буревестника” и не мог не быть большим поэтом. Через все уклоны жизни, всеми путями своего разностороннего таланта Горький шел путем русского народа, вмещая всю многогранность и богатство души народной…»[52]

Впрочем, нельзя сбрасывать со счетов, что, как замечает современный автор, был и непосредственный призыв: «Максим Горький шел путем, отличным от всех русских писателей-интеллигентов. Он посвятил себя ордену революционеров. Роковая связь с Лениным и большевистской партией лишь укрепляла в нем мечту о всеобщем равенстве и братстве, и вот тут Буревестник и крякнул: «Буря! Скоро грянет буря!»[53]

И все-таки даже такие тонкие литературные ценители, как Алексей Ремизов, видели большее: «Суть очарования Горького именно в том, что в кругу бестий, бесчеловечья заговорил он голосом громким и в новых образах о самом нужном для человеческой жизни – о достоинстве человека…»[54]

Уместно вспомнить здесь стихотворение Николая Константиновича «К ним». Оно написано в 1902 году и отражает близость его к творческим исканиям Ницше и Горького.