Николай встал как вкопанный, вращая головой по сторонам: пижон испарился, Михеев сбежал, Настя погибла. Мир рухнул. Наконец, спрятав оружие, он пошел к Виктории.

– Милая, сердце разрывается каждый раз, когда наблюдаю гибель Насти. Я больше этого не перенесу.

Она заботливо обняла его – успокоить, снизить напряжение – и неспешным шагом повела к машине. Перепуганный Петр вылез из кустов:

– Что это было?

Головина удрученно вздохнула:

– Лучше находиться в двух противоположных состояниях одновременно, чем видеть раз за разом все вероятности гибели близкого человека.

Бессонов находился в крайне удручающем настроении:

– Жизнь преподносит неприятные сюрпризы каждый раз, когда начинаешь верить в удачу.

Вика проронила:

– Остается либо с этим мириться… либо послать все к черту!

Восьмидесятилетний Фирсов, увидев на пороге своего дома Бессонова и Головину, взволновался.

– Незваные гости! – с неудовольствием сказал он. – Проходите, не выгонять же!

Николай подивился:

– Алексей Михайлович, что-то вы сегодня не в духе.

– А чему радоваться, – ответствовал старик. – Странные события повторяются, взять хотя бы девицу с пирсингом – опять наведывалась.

Виктория с сожалением в голосе произнесла:

– Опасная преступница.

Смотритель хитро прищурился:

– Меня ей не взять… На подходах к дому теперь стоят датчики движения. Проходите в гостиную, располагайтесь. Виктория Михайловна, помоги накрыть на стол!

Виктория заварила чай, разлила напиток по чашкам, Фирсов принес традиционную у восточных славян закуску к чаю – сушки. Бессонов, достав пакеты с уликами (нож Малюты, плакетку и фигурку божка Велеса), выложил их перед хозяином дома и оценивающе посмотрел на него.

– Алексей Михайлович, что скажите?

Фирсов поднял на него удивленный взгляд:

– Все три вещицы украдены из музея. Ты нашел…

Бессонов смерил испытующим взглядом смотрителя:

– Почему не заявили о пропаже?

Старик колко отозвался:

– Никто не должен знать о существовании этих предметов.

Следователь заметил:

– Но теперь-то знают многие. Поведайте, для чего они.

– Тебе это ни к чему, – Фирсов отвел взгляд. – Считай, что они не существуют.

Вика нервно рассмеялась:

– Но как искать того, чего нет?

Фирсов пытливо на нее посмотрел:

– Виктория Михайловна, ты крупный физик, а физика, как известно, превращает безумные идеи в реальность. Ваш тандем с Николаем, уверен, пробьет брешь в стене человеческой глупости.

Бессонов улыбнулся:

– Так вы понимали, что у нас с Викой сложится тандем?

– Конечно, Николай! – старик лукаво сверкнул глазами.

– Что ж, и на том спасибо. – Следователь коснулся рукой раритетов: – Да я и сам разобрался. Нож «режет» время, плакетка указывает путь к тайнику в Александровской слободе… Зачем нужен старинный карманный божок, пока не знаю.

Теперь Фирсов смотрел на следователя растерянно. Он негромко проговорил:

– С самой первой встречи с тобой я понял: ты, Николай, обладаешь редким даром докапываться до корня…

Виктория раздраженно отозвалась:

– Николай чуть не умер, когда пытался расшифровать плакетку. Его отравили. Спасибо врачам – спасли.

Теперь раздосадованный и разоруженный Фирсов смотрел на следователя, как на настоящего чародея. Испытывая чувство стыда и смущения, он вдруг заговорил. Его рассказ, предельно откровенный, поведал об удивительных событиях.

В подвальном запаснике суздальского музея есть сейф со сложным замком. Общее количество комбинаций кода из десяти позиций десять миллиардов. Смотритель полагал, что такого устойчивого к взлому кода вполне достаточно, чтобы защитить раритеты. Но Михеев каким-то образом код подобрал.