Я окончательно ослепла от ярости.

— Ну, братец… ну… погоди! — Я никак не могла связать мысли в голове, и тут меня осенило: а что ему сказать? «Как ты посмел?» «Я жертвую собой ради тебя?» Абсурд — меня никто об этом не просил, сама вызвалась. В обмен на что я это делаю, тоже не озвучила. Сама дура.

От болезненного осознания этого я как-то в миг сдулась и сползла по стенке вниз, прикрывая лицо руками.

— Мира, Мирунь! Ну ты что? — Услышала голос брата, как из бочки. Слезы душили, и я поддалась этому порыву в первый раз после потери. Разревелась в голос, с интонацией, с надрывом, не заботясь о макияже или приличиях. Пошло всё к черту! Надоело! Надоело быть жертвой на алтаре чужого счастья!!! А как же я? Как же мои хотелки?!

Меня бережно подняли на руки и отнесли в спальню.

— Принести тебе воды? — обескураженно спросил брат.

— Угу, — ответила я, не разрывая объятий с уже мокрой от слез подушкой.

— А чай? — пискнула девушка из-за его спины.

— Нет, принеси телефон, и оставьте меня.

Быстро отправила письмо, что я увольняюсь и, не дожидаясь плаксивых убеждений Кешеньки, выключила аппарат.

Мне нужна передышка. За последние пять лет я заслужила эгоистичный покой.

Слезы закончились, и пришло давно забытое облегчение, а за ним и глубокий сон.

Два дня успешно провалялась в кровати, но моя деятельная натура не выдержала и наконец ответила на звонки Кешеньки.

— Будет тебе гранд-сцена! — Вот так я и распрощалась с моим плаксивым клиентом.

Зареклась впредь работать с такими, и вообще — больше ни ногой в этот бизнес.

Кстати, я все-таки перекрасилась в свой родной медовый цвет, который немного отдает в рыжину. Уверена, что это чисто женская фишка — покраситься в другой цвет, потому что не нравится родной, а потом, когда все забудут твои волосы, цвет, с каким уродилась, ты красишься в родной.

Дни шли, и я все не могла собраться с мыслями. Чувствовала себя, как старый пазл, который разобрали и детали раскидали по углам дома без возможности собрать их в прекрасную картину.

Через неделю начала тратить свои сбережения, накопленные с таким трудом. Плакал мой первый взнос.

С лёгкой подачи моей единственной подруги Алины я обзавелась новым гардеробом.

— А ты и так себя похоронила в расцвете сил, так что деньги — не самое дорогое, что ты теряла в этой жизни. Или, как гласит еврейская народная мудрость, если проблему можно решить деньгами, то это не проблема, а затрата. Так что иди, милая, трать, чтоб проблемы испарились!

Ну, я и пошла.

Ну а что, может, она и права? С таким настроением я решила оставить кругленькую сумму в косметологии, а потом с чистой совестью пошла обновлять свой гардероб.

Я устала от профессиональных каблуков и убийственных юбок-карандашей.

Дома меня по голове не погладят за такие траты, а с другой стороны, пора и брату внести свой вклад в благополучие семьи.

Только я хотела шагнуть на пешеходный переход, как мой взгляд привлёк большой рекламный баннер. Картина отображала невероятную красоту холла отеля.

Он был обставлен интерьером в тёмно-зелёных тонах и дополнен добротными деревянными элементами, что создавало ощущение стабильности и уверенности.

Огонь в большом камине словно ласкал взгляд.

Перед камином стояли два кресла, а между ними — маленький тёмно-коричневый столик, украшенный стопкой книг.

Просто бери и читай, наслаждаясь треском дров и насыщенным ароматом тёплого травяного чая или горячего шоколада.

Стойка находилась справа от входа, на ней было несколько вазочек с белыми цветами.

Это меня поразило.

Я уже собиралась ступить на большой круглый ковёр в центре помещения, хотела поднять голову и внимательно рассмотреть невесомую светлую люстру, которая казалась парящей над землёй.