– Это идея Атласа, – заметил Грим, – я тоже не горю желанием ехать в такое место…

Ни-Кель подошла к бурой кобыле и отвязала ее от стойла. Легким рывком она запрыгнула в седло, взяла в руки поводья и поправила слегка съехавшую сумку за спиной. Лошадь не издала ни звука. Спокойно, повинуясь Ни-Кель, она выдвинулась из конюшни.

– Седлайте своих, время не ждет! – скомандовала наездница. – Нам до заката нужно преодолеть немалый путь.

– Как бы нас никто не заметил за воровством… – Атлас неуклюже взобрался на сизую лошадь. Кобыла фыркнула и замотала головой, Атлас схватил поводья и попытался успокоить ее.

– Тише. Тише.

Лошадь недовольно ударила копытом по грязи, но все же подчинилась. Атлас верхом на лошади неспешно выехал наружу.

– Ну что ж… теперь моя очередь… – Грим вздохнул и опустил руки.

Он подошел к стойлам, в которых осталась всего одна, черная кобыла с белой гривой. Парень аккуратно приблизился к лошади, отвязал ее и попытался взобраться, вставив ногу в стремя. Лошадь громко заржала, резко подскочила и попятилась назад, из-за чего парень снова чуть не упал в грязь.

– Эй, ты чего? Я же не обижу тебя!

Лошадь ни в какую не хотела подчиняться, она не давала Гриму залезть на себя и издавала очень громкие звуки.

– Ты что там делаешь? – послышался голос Атласа снаружи. – Сюда сейчас конюх придет из-за шума! Седлай ее, и поскакали!

– Да в процессе я! – крикнул Грим, и крик его был громче самой лошади. – Ну же, лошадка, давай тихо уедем! Да за что же мне все это…

Грим с наскока запрыгнул в седло. Лошадь словно взбесилась. Она вылетела из конюшни, снесла деревянную перегородку и принялась скакать по поляне перед конюшней с болтающимся из стороны в сторону наездником.

– Какая прыть у обоих, – Ни-Кель залилась звонким смехом. – Поладили, я смотрю!

– Здесь нет ничего смешного! – кричал Грим в попытках удержать поводья. – Лучше помогла бы… Ай! Да успокойся ты!

– Поехали уже! – Атлас начинал терять терпение. – На эти крики сейчас люди придут со всей округи. Уходим!

Где-то через пару минут Грим наконец-то успокоил свою лошадь. Трое всадников вышли на дорогу и двинулись в путь.

Тянувшаяся промеж деревьев и полей пыльная дорога уходила вдаль к линии горизонта, она напоминала длинную песчаную реку. Три лошади скакали практически вровень друг с другом, оставляя за собой клубы пыли, и лишь изредка вперед вырывалась бурая лошадь с белокурой наездницей.

Деревья сменялись ярким зелеными лугами, луга сменялись полями с деревянными мельницами, а дорога все тянулась и тянулась… Она казалась Атласу и Гриму бесконечной.

Так начался долгий путь. Путь, ведущий в неизвестные дали, подсказанный странным незнакомцем. Атлас и Грим только сейчас полностью осознали фатальность принятых ими решений. Оба в своей манере размышляли о том, какая судьба уготована им, что сулит им завтрашний день и чего хочет от них таинственный незнакомец.

Тем же утром, спустя несколько часов после отбытия троицы, поисковый отряд во главе с самим офицером Скаллом уже добрался до таверны «Дикий волк». Солдаты обследовали ее вдоль и поперек.

Вопиющий по своей наглости побег, совершенный преступником, вынудил Скалла вернуться из поездки в другие лагеря. Он решил возглавить поисковый отряд лично.

– Вы утверждаете, что у вас украли трех лошадей, верно? – Скалл внимательно осматривал пустую таверну, попутно давая немые указания другим солдатам, тоже обследующим помещение.

– Да, господин… офицер, да… Точно трех. После праздника я проснулся, пришел в конюшню, а лошадей кто-то угнал.

Перед джакурийцем сидел деревенский мужичок, который, по всей видимости, был нанят трактирщиком для присмотра за хозяйством.