Распутин, видимо, знал, что за бумаги находились у англичанина. Может, это были сведения и документы, собранные британской резидентурой в Петрограде?

Позднее Феликс Юсупов выскажется: «Я имею некоторые основания полагать, что Германия из этого источника узнала о дате отплытия лорда Китченера, корабль которого был торпедирован 6 июня[21] 1916 года, когда он направлялся в Россию с поручением принудить императора удалить Распутина и устранить императрицу от власти»[22].

Феликс Юсупов намекает, что якобы знал многое, что было известно и Китченеру, чье мраморное лицо таинственно улыбается в усы с надгробья в соборе Святого Павла в Лондоне. Делая такое заявление, русский князь выражал взгляд английских спецслужб, уверенных буквально до паранойи, что именно Распутин погубил фельдмаршала. Никаких доказательств этому, кроме интуиции английской разведки, не существует и по сей день. Может быть, они имеются в секретных фондах британских архивов?

Но «некоторые основания», о которых говорит Юсупов, привели к тому, что случилось в середине декабря 1916 года в Петрограде и что до сих пор окружено таинственными тенями и деталями. Попробуем их раскрыть. Без этого нам не понять смысл убийства Григория Распутина.

Обложка этого дела имеет бумажную наклейку – «Центральный государственный исторический архив МВД СССР в Москве». Так когда-то назывался Государственный архив Российской Федерации, где находится этот документ сегодня. Тут же стоит дата начала дела: «20/IХ 1917 года» – это момент, когда дело было сброшюровано и положено на полку архива.

Первый лист прокурорского дела «Об убийстве Распутина» открывается строками из «Проекта всеподданнейшей записки по Третьему уголовному отделению». Этот документ был адресован императору, так как будущий процесс обещал быть максимально резонансным, и в нем могли фигурировать ближайшие родственники царя. И в общем-то цель дела № 751 заключалась в том, чтобы представить царю лично первые данные расследования, собранные в документе. На первой странице мы видим автограф начальника Третьего уголовного отделения Оссовского, помечающего, что сам проект всеподданнейшей записки готовился 21–25 февраля 1917 года.

В своих мемуарах глава сыскной полиции Российской империи Аркадий Францевич Кошко разъясняет положение с этим резонансным делом: «…на совещании у министра было решено направить все производство на высочайшее усмотрение, что, однако, не было выполнено до февральского переворота»[23].

Последняя дата на странице «25/Н» означает время второй редакции документа, и, видимо, доклад лег бы на стол Николая II, если бы 3 марта тот прибыл в Петроград. Но начиная с 21 февраля в столице уже шло восстание, переросшее в Февральскую революцию. А в день предположительного вручения «Всеподданнейшей записки по Третьему уголовному отделению» царь отрекается от престола.

Но тем не менее заглянем в этот важный документ. В нем сообщаются подробности дела, потрясшего всю Россию: «Утром 17 декабря 1916 года полицейскими властями г. Петрограда были получены сведения об исчезновении проживающего в столице крестьянина Тобольской губернии, Тюменского уезда Покровской волости, села Покровского Григория Ефимова Распутина, он же Новых»[24].

Декабрьской датой отмерен срок жизни человека, породившего как множество легенд, так и весьма достоверных событий, повлиявших на национальную и мировую историю.

В Российской империи документальный материал о Распутине собирался в основном в особом отделе Департамента полиции и его разнообразных подразделениях, связанных с государственной безопасностью.