С того времени на протяжении уже нескольких десятилетий усадьба глядит омертвевшими окнами на воссозданный в середине 1990-х храм Покрова, давший ей имя, а прихожане взирают на причудливый, но безнадёжно заброшенный усадебный дом, который всё это время никак не мог обрести рачительного хозяина и, что самое досадное, исследователя.

Особенный ущерб ей был нанесён уже в 2010-е годы нерадивыми лазателями и облюбовавшими её людями без определённого места жительства. Значительная часть убранства была вновь осквернена, уничтожена подлинная облицовка каминов, воссозданная в ходе реставрации в конце 1990-х годов, горели угловая башня и полностью восстановленная в те же 1990-е годы оранжерея. Лишь в 2017 году она обрела хозяина (ГБУ «Мосприрода» под кураторством Правительства Москвы), который, судя по уже предпринятым действиям, в состоянии восстановить «титулованную сироту».

Вся обстановка буквально вопиет о том, чтобы создать в усадьбе культурно-исторический центр, точку притяжения для горожан, смыслобразующую для Северо-Западного округа, а также «подключить» к этому совершенно неизвестную им историческую составляющую, которая продолжается разрабатываться автором в этой книге. И, естественно, необходимо помнить, что – повторюсь – усадьба в её нынешнем виде и формировалась на протяжении всего XIX и начала ХХ веков как памятник строительству новой российской государственности после разорительной Смуты, где Стрешневы стали плечом к плечу с царствовавшими Романовыми. По сути, это настоящий памятник истории государства Российского XVII—XIX веков. Так что историческая символичность и значимость усадьбы более чем очевидна, осталось только увидеть и прочувствовать.

История усадьбы во времена Елизаветы Петровны изучена достаточно хорошо, и достаточно обстоятельно изложена в нашей первой книге. Но, к сожалению, до сих пор остаются неопубликованными хранящиеся в фонде Шаховских-Глебовых-Стрешневых в Государственном Историческом музее интереснейшие доклады К.В.Сивкова на семинарии для экскурсоводов в Управлении музеями-усадьбами Наркомпроса – как о вотчинных архивах вообще и архиве Покровского-Стрешнева в частности, зачитанный 28 апреля 1926 г., так и особенно об усадебном укладе Покровского-Стрешнева, сделанный 12 мая того же года. Приводимые в них данные обогащают общую картину положения дел в усадьбе и дают возможность сделать дополнения к некоторым уже упоминавшимся реалиям.

Что касается усадебного уклада, то Сивков опирался в своём докладе на три плана усадьбы. Первый, с инициалами Ф. И. Г. (Фёдор Иванович Глебов) он относил к 1770-1780-м годам, отмечая, что в его экспликации не описывается ряд указанных на чертеже построек. На другом плане, 1805 года, сад тот же, но дом уже другой. Наконец, третий, времён Шаховской, с Елизаветином и Иваньковом (всё владение), который он относит «к концу XIX или даже началу XX века».

Также им использовались рисунки: это известный ныне чертёж дома 1766 г. (как раз и обнаруженный в усадебном архиве), два фасада нового дома (по замечанию докладчика, принадлежащие архитектору или архитектурному ученику) – тоже очень известные чертежи (все три были представлены в брошюре Сивкова 1927 года), два малых рисунка отдельно стоящих флигелей, а также карандашный рисунок неизвестного автора (по предположению Сивкова – ученический, может быть даже одной из внучек), где флигеля соединяются с домом оградой из зелени.

Один из рисунков, использованных К.В.Сивковым.

Редкое изображение дома с флигелями