Они испуганно переглянулись и, припомнив грозную рожу Хелдора и то, как он орет на крестьян на плацу, отказались от этой идеи, и более ее не озвучивали.

А вот Адель задумалась, что эти засранцы могли быть и правы. Грань между мирами и правда могла стать тоньше. Остается надеяться, что Хелдор больше не будет мотаться туда-сюда по какой бы то ни было причине или не приведет вдруг кого в гости. Ведь теперь он реально мог это сделать, только чародейка, само собой, даже не думала ему об этом сказать. Несмотря на внешнюю суровость и временами скверный характер, он, словно мальчишка, был очень любопытен, и прознав о своей силе, мог захотеть погулять потусторонними тропинками из простого детского любопытства…

Хелдор не мог нарадоваться тому, как теперь быстро его бойцы справились с поклажей, сборами и прочими рутинными, но столь нужными в воинском ремесле вещами. В этот раз лагерь был поставлен через реку от города – там и леса побогаче было, поскольку лесорубы предпочитали работать вдоль бывшего Королевского тракта, а не здесь. Иногда покой, если такое слово применимо, нарушали только крестьяне, что шли из-за реки в город на базар, но те земли были не столь густо населены. Также мимо них ходили, как ни странно, медных дел мастера, ведь на этом берегу, вдоль речек, которые точили древние, оплывшие скалы, то и дело находили медную руду. Как знать, может, найдется и что поинтереснее…

Его бойцы спокойно, умело, даже с некоторой ленцой выполнили все пикинерские построения. Ивви кричал на них даже меньше, чем обычно. Тем лучше. У большинства эти премудрости уже были вбиты не только потом, но и кровью. Теперь бойцы с пиками стали разбиваться на пары и тройки, отрабатывая каждый свое – им вторили алебардисты и мечники, старательно рубившие чурбаки; щитоносцы тем временем учились работать в тройках.

С щитоносцев сходило семь потов: Хелдор хорошо помнил последнее сражение и подвиг Некро, что прикрыл собой тылы пикинеров. Не умаляя отваги павшего товарища, командир отметил, что все могло сложиться иначе: дерись талантливый, отважный, но недисциплинированный боец не спина к спине с Крумром, а сразу с двумя товарищами, то все еще был бы жив. Некоторые ругались сквозь зубы на столь резкое замечание командира – но понимая, что такова была горькая правда.

Убедившись, что справляются пока без него, Хелдор стал задумчиво перебирать новенькие медные монетки, которые сегодня выдали бойцам в качестве жалования. Были те просто загляденье – на одной стороне оттиск черного ворона, на другой – лилия Арн-Дейла, что добавили сюда по старой памяти. Новую монету у дружинников в трактирах буквально отрывали с руками, кажется, беря даже охотнее пусть серебряных, но весьма потертых монеток.

Майсфельд подошел к делу с умом – хоть в основном он медь раздавал дружинникам, но и потертые монеты у простого люда он менял на новые, да и тоже пускал на переплавку, после чего, собственно, снова запускал их в оборот. Вроде никто в обиде не был, а медные монеты не дешевели, даже кабы не наоборот.

Хелдор в глубине души хотел, чтобы хрупкий мир, установившийся после их двух дерзких весенних вылазок, окреп. Чтобы Арн-Дейл мог постепенно развивать ремесла, спокойно дождаться, с какими новостями прибудут храбрецы из устья реки, наладить, в конце концов, торговлю. Но важнее сейчас было выстоять перед грядущей бурей. Их благоденствие держалось на том, что Ястреб дрался за каждую пядь своей земли, а Хума со своими родичами смог закрепиться за лесом, разбить новые пашни, взять, в том числе, под пашни пустующие земли у Майсфельда…