Посмотрел на него. Белая, чистая, пока еще, рубаха, бархатный дублет, ухоженные волосы… Глаза по какой-то странной моде были подведены. Запястья были тонкими, только сейчас он это понял, удерживая того от необдуманных поступков.

 Хелдор испытал к нему странное отвращение пополам с завистью и угостил его кулаком еще раз. И еще.

– Эй! – это не баба, Хелдор, слезай! – закричал кто-то. Это был Ревер, один из заводил в их отряде.

– Подожди, ему надо показать, как выглядит девка! – подхватил другой голос. Такой же подлец, как и его друг, звали его Ослер. По части «баб» эти были всегда первыми, что не скажешь о том, как они себя вели в бою.

 Повторный женский визг, из полумрака кабины показались две девушки – не по своей воле. Те отчаянно отбивались. Хелдор, пнув напоследок молодого аристократа, развернулся.

 Налетчики сгрудились, наблюдая за происходящим.

– Ну, боец, давай, какую берешь? Выбирай! Одну тебе, одну, гыгыгыгы, нам.

– Я… – Хелдор осекся. Остальные замолчали, смешно уже было только этой гогочущей парочке. Большинство, происходившее не одобряли, но по старым законам девушки были… военным трофеем и вмешаться в происходящее не мог даже Кевин.

 Девушки стояли, исподлобья глядя на Хелдора. Парень переводил растерянный взгляд с одной на другую. Один из заводил понял это превратно:

– Чу, да ты смотри, трогай, не стесняйся – с этими словами Ревер дернул ворот нижнего платья на одной и другой девушке, те стыдливо стали закрываться руками, но их держали крепко.

– Ну, давай, молодой, пора, подходи.

 Для Хелдора все это казалось ужасным балаганом – девушки с разорванными платьями, их груди напоказ. Надо было коснуться одной из них, оттащить к кустам, а там… Пусть бежит… Но вторая же останется в руках этих похотливых козлов…

– Парень, да ну тебя. Мы сами, ты, если что, подходи… – толпа раздалась в стороны, двух визжащих девушек потащили прочь от дороги, их, судя по всему, отец, приподнялся с земли и, едва не плача, стал просить оставить их в покое.

 Когда они были уже у обочины, Хелдор решительно подошел к насильникам. Первым делом ударил Ослера кулаком в нос, хрустнуло. Тот выпустил девушку из рук, та, с визгом, вцепилась ногтями в рябую рожу Ревера. Ее подруга тоже освободилась, и девушки, подобрав юбки, бросились через лес.

 Хелдор, играя желваками, под удивленный вздох остальных, вынул меч из ножен. Теперь он держал его в левой руке, уперев навершие в ногу, наблюдая за неудачливыми насильниками. Пока те подбирали челюсти от удивления, девушки убегали все дальше.

 Юноша так и стоял. Меч он поднять не решался на своих товарищей, но и те ему повода не давали. В конце концов они, осторожно обходя его по дуге, тоже бросились в лес.

– В лагере поговорим, сучий сын – рявкнул тому Ревер издалека.

 Решив, что сделал все, что мог, и, надеясь, что дал девушкам достаточную фору, Хелдор вернул меч в ножны, возвращаясь к каретам. Грузный мужчина его благодарил, протягивая мешочек с монетами и едва не рыдая и скуля, что хоть один среди них еще человек.

 Юноша принял его кошель – все равно теперь кто-то отнимет. Магистр стоял все на том же месте, не шелохнувшись, глядя на Хелдора. Возможно, он хотел что-то ему сказать, но Хелдор опередил:

– Когда я стану Магистром – Кевин на это заявление приподнял бровь, – насильников я буду вешать на ближайшем суке.

 Сержант Бакх подошел к Хелдору , готовясь дать ему оплеуху. Друзья Хелдора, находившиеся в толпе, напряглись.

– Довольно, сержант. Парень одурел от крови. Вспомни себя, когда ты убил того стражника. Или, может, он влюбился – магистр ухмыльнулся. Собираем все, что можем унести в мешках и уходим. Мы порядочно тут нашумели.