Увидев, как напрягся его собеседник, Бартон добавил:

– Поверьте, друг мой, это намного лучше, чем я приезжал бы в посольство и просиживал в вашем офисе по пять часов, задавая те же самые вопросы и медленно запи сывая ответы. Это чисто формальная сторона дела, но без нее не обойтись.

Он вынул из кармана пиджака толстый конверт и вручил его Бергу. Тот без слов сунул конверт в карман.

– Во-вторых, – продолжил Бартон, – сразу скажу, что моя информация по этому делу в общем сводится к тому, что писала о нем газета «Дейли экспресс». Конечно, для всех было бы лучше, если бы оно так и оставалось, но, увы, я получил приказ от высокого начальства еще раз провести изучение этого дела и через неделю доложить о проделанной работе. Так что давайте проведем эти несколько дней как можно более плодотворно. Ну, а теперь давайте поговорим. Расскажите мне все, что знае те о гибели Мэри Белл.

На лице Берга появилась вымученная улыбка.

– Как скажете, сэр, – сказал он.

– Что ж, начинайте.

– Хорошо. Мэри-Роуз Белл было двадцать девять лет. Довольно высокая, симпатичная женщина, она отвечала в посольстве за анализы текущих событий в этой стране. Каждую неделю она готовила для посла обзор событий и комментарии к ним. Кроме того, если происходило нечто чрезвычайное, то она делала специальный доклад и участвовала в посольском совещании.

– Минуточку! В какую категорию она входила – «А» или «Е»? – спросил Бартон.

– О! Так вы все о нас знаете! – воскликнул Берг.

– Только кое-что, – буркнул его собеседник. – Ну, то, что в элитную группу «А» входят сотрудники, которые занимаются политическим анализом, я знаю. Так в какую группу она входила?

– В группу «А», конечно. Она же доктор политологии.

– И, соответственно, была в ранге второго секретаря посольства.

– Прямо в яблочко. Теперь понимаю, почему вас к нам прислали.

– Нет, не поэтому, – поморщился Бартон. – Не поэтому… Значит, она была вхожа к послу и довольно часто с ним общалась.

– Естественно.

– Вы сказали, что она была симпатичной женщиной. Мужчины приударяли за ней?

– Знаете, – пожал плечами Берг, – она, как говорится, была на любителя. В обычные дни одевалась не то чтобы скромно, а как-то скучно. И выглядела тоже скучно. Почти без макияжа. А вот когда у нас были «веселые часы», она…

– Стоп! – сказал Бартон. – В армии у нас были «веселые часы»: мы собирались в клубе казармы, приглашали девушек, пили и танцевали. Но это в армии, когда такое позволяется редко. А что такое «веселые часы» в посольстве?

– Это пирушка в день рождения посла, или королевы, или принца Чарльза, или когда у внуков королевы рождается детеныш. Все приходят с женами или со своими возлюбленными, одеваются в самое лучшее. Вот тогда Мэри выглядела отлично: дорогие платья, красивые драгоценности, отличный макияж! В такие дни мужчины вокруг нее вертелись без конца.

– Настоящая женщина, – прошептал Бартон. – А с кем она приходила на «веселые часы»?

– Всегда приходила одна. Никогда никого не приглашала.

– Интересно. Как долго она проработала в посольстве?

Берг задумался, что-то, видимо, перебирая в уме.

– У меня получается шестнадцать или семнадцать месяцев, – наконец сказал он. Думаю, не больше.

– И все это время была одна?

– Я не сказал, что она была все время одна. Просто я ее ни с кем не видел. Она производила впечатление женщины, которая полностью поглощена своей работой.

– Этакий «синий чулок», верно? – тихо спросил Бартон.

Собеседник замялся.

– Нет, я бы так не сказал. Скорее женщина, которая ждет своего принца на белом коне. А ожидание заполняет работой.

– Она считалась успешным работником?