Эльза вернула Жоржу его пятёрку и пыталась добавить свою, но Жорож ей сообщил по секрету, что гусары денег не берут, и от её пятёрки отказался. Это надо было обмыть, что и было моментально приведено в исполнение, но вина осталось лишь на пару глотков. Пришлось снова курить, что окончательно и сбило Эльзу с пути истинного. Сбитая Эльза спросила у Жоржа: «Ты меня один раз трахнешь и исчезнешь, или мы будем с тобой встречаться?» Жорж ответил, что будет только так, как она сама захочет, но в рамках реального. Эльзу устраивали редкие встречи по её желанию. Жорж с этим согласился и дал ей номер своего телефона, Эльза тоже дала ему свой номер, но попросила не звонить ей чаще, чем раз в месяц. Вот на этом и закончились предварительные переговоры. Голова у Эльзы работала не совсем в штатном режиме, и ей пришла мысль о необходимости снять свитер, что Эльза и сделала. В этом не было бы ничего страшного, если бы под свитером была хоть какая-то одежда, но её там не было. Жоржа подобное поведение не удивило, однако, сиськи Эльзы породили в его голове некоторые сомнения, и он на всякий случай задал Эльзе каверзный вопрос: «Тебе сколько лет, радость моя. Давай-ка я тебя домой отвезу». Опять возникла пауза, на этот раз долгая.

Пауза была долгой лишь потому, что Эльза не слишком уж быстро считала в уме. Сосчитав, она ответила: «Через тридцать семь дней будет восемнадцать», и пожалела, что сказала о тридцати семи днях. По лицу Жоржа было видно, что он очень хочет ей ответить, чтобы через тридцать семь дней она и приходила. Жорж смотрел на Эльзу, и в его взгляде был заметен скепсис относительно правдивости слов, сказанных Эльзой. Вот ведь как бывает, только решила отдаться мужику, а он брать не хочет. Эльза понимала, что нужны решительные действия, тут сопли не проканают. Эльза решительно стянула с себя джинсы вместе с колготками и с трусами. Она стояла перед Жоржем почти совсем голая, если не считать то, что у неё моталось ниже колен. Жорж, оценив шерстяной покров причинного места и красоту тела, решил поверить словам малолетки и плюнуть на тридцать семь дней и ночей. Он довёл начатое Эльзой до логического завершения и приступил к делу. Дело своё он знал на отлично, и Эльза почти не почувствовала боли. Всё было как бы на высшем уровне, вот только Эльзе трахаться надоело минут через десять. Вот надоело, и точка. Жорж вошел в положение Эльзы и ускорил процесс. Вот как-то так и лишилась Эльза невинности. Пора было ехать домой.

Курить после дефлорации Эльзе понравилось, а ещё захотелось выпить. Тут Жорж и предложил ей махнуть рома на дорожку. Эльза, в свою очередь, сочла его доводы разумными, и они пошли в ту комнату, где собиралась вся кампания. Тем не менее, кампания куда-то исчезла. Вместо шумной кампании на кровати шумно дёргались два голых тела. Верхним телом был Борис. Он сопел, как перед смертью или даже как после неё. Нижнее тело хрюкало от удовольствия. Приглядевшись к телу, Эльза догадалась, что оно принадлежит Лене. Пока Эльза разглядывала тела и строила догадки, Жорож нацедил пару рюмок рома, которые не пропали даром. Они пили ром, курили и смотрели на сопящее-хрюкающую биомассу. О чем они с Жоржем болтали, Эльза не помнила. Она не помнила даже того, как оказалась в своей постели. Всё было как в тумане, только трусы были испачканы кровью. Вот ведь какая гадость. Она же трусы сняла, перед тем как трахаться, так почему ж они в крови. Видимо, Жорж ей их засунул под жопу, что не пачкать и без того грязное бельё в чужой кровати. Что делать, и кто виноват? Какая хуй разница? Эльзу куда больше волновал вопрос о её будущем с Жоржем. Вот тут-то всё было совсем уж в сумерках. Известно, что темнота – друг молодёжи.