Эльза стояла в недоумении. Вроде не облажался Милый Друг, значить, ему придётся дать. Хорошо, хоть время потянула. Тем не менее, Эльзу осенила ещё одна гениальная идея, и она спросила: «Слышь, Жорик. А Аманда у тебя сосала, пока ты рулил, или только дрочила твой огрызок?» Милого Друга вульгарность Эльзы возмутила до глубины души, и он громко хлопнул дверью, ну а после этого обозвал Эльзу сукой рваной. Эльза моментально всё поняла и даже то, что Жорж мог бы простить ей измену, но только не с вонючим лягушатником. Она ударила Милого Друга каблуком в коленную чашечку и пошла прочь. Милый Друг взвыл от боли, но быстро прочухался и погнался за Эльзой, чтобы свернуть ей шею. Эта перспектива Эльзе не пришлась по душе, и она ускорила шаг. Милый Друг хромал достаточно быстро, а Эльза бежала слишком медленно. Тяжело бежать в туфлях на высоких каблуках, особенно, если ты их надела первый раз. Вообще-то, раньше Эльза обходилась без каблуков, ибо рост позволял ей без них обходиться, но в этот раз она специально одолжила туфли на шпильке у матери, чтобы мелочь пузатая и всякая прочая шелупонь к ней не клеилась. Вот и вышло всё через жопу.

Туфли на высокой шпильке – вещь противоречивая. С одной стороны бег в таких туфлях затруднителен, а с другой – калечить мудаков сподручнее. Валенком коленку не проткнёшь. Эльза сильно запыхалась, но откуда не возьмись, появился мент и арестовал Жоржа Дюруа. Эльза сказала, что не станет писать заявление на Милого Друга о попытке изнасилования, но готова дать показания в устной форме без протокола. Пока Эльза рассказывала менту о том, что произошло, пришли ещё два мента, и один из них Эльзе приглянулся. Он был высок и строен, а ещё он был капитаном. Капитан сказал Эльзе, что без её заявления Жоржа Дюруа не смогут задержать больше, чем на сорок восемь часов, но и этого времени хватит, чтобы его основательно пропетушили. Потом капитан отправил обоих сержантов куда-то далеко, чтобы они отвели туда вонючего лягушатника. Эльза подумала, что очень правильно, что гербом Франции является петух, а капитан сказал, что его зовут Юрой. Вот как тут быть? Это уже не простое совпадение, это уже закономерностью попахивает. Юру же тоже можно обзывать Жоржем. Чертовщина какая-то.

Пока капитан Юра соблазнял Эльзу, её опять начала мучить совесть, тем не менее, бить мента она побоялась. За такое и срок впаять могут. От мента надо бы вежливо свалить, вопрос только как. Одна слабая идея всё же была. Удрать через сортир. Эльза сказала капитану Юре, что ей надобно по нужде, и попросилась до туалета. Капитан Юра рассмеялся и сказал: «Ссы здесь, под деревом. Гарантирую, что менты тебя не заберут». Вот так рушатся надежды, но Эльза не сдалась, сказав, что ей надо по большой нужде и жидким стулом, типа от страха. Юра задумался и сказал Эльзе, что и посрать можно в кустах, а потом уже и всё такое. Пришлось ей идти в кусты, несмотря на то, что ни ссать, ни срать она не хотела. Конспирация превыше всего. Присев на корточки, Эльза начала напряжённо думать, и от этого напряжения у неё случился метеоризм. Громко пёрнув, Эльза выскочила из кустов и понеслась, куда глаза глядят. Капитан Юра побежал совсем в другую сторону по невыясненным причинам. Скорее всего, он подумал, что рухнуло здание ТАСС, но это было лишь предположение.

Бежать пришлось долго. Нет, не от страха, а от нестерпимой вони. Эльза не могла даже представить, что свой бздёх может так ужасно вонять. На Семёновской набережной Эльза поняла, что заблудилась окончательно и бесповоротно. В этих краях она была всего раз в жизни, и то проездом, когда Жорж отвозил её домой на такси. В тот день она была ещё и пьяна и плохо ориентировалась в пространстве и времени, вот и не помнила теперь, куда надо идти, чтобы попасть домой. Нет худа без добра. Пока Эльза ломала себе голову над столь сложной проблемой, зажглись фонари, и на другом берегу Яузы, а она увидела шикарного мужчину. Плыть через реку было боязно. Яуза не так уж глубока и широка, как Амур-батюшка, в глубину метра полтора, а в ширину не более десяти, короче говно вопрос, но холодная сука и ядовитая. Надо бы мост найти, над Яузой мостов-то до хуя. Пока Эльза глазами искала мост, шикарный мужчина сам пришёл к ней и сказал: «Добрый вечер, дитя моё! Не изволишь ли ты прокатиться на лошади. У меня тут за углом пара гнедых, запряжённых зарёю». Эльза уже запомнила, что первого апреля все мужики несут хуйню, а потому ответила шикарному мужчине, что его лошадей уже татары съели на Йом Кипур. Шикарный мужчина заверил Эльзу, что он не шутит, несмотря на День Дурака, и в подтверждение его слов раздалось стереофоническое ржание.